Патрология. Период Древней Церкви. С хрестоматией

Незадолго до 197 года Тертуллиан принимает святое Крещение, а затем и пресвитерский сан; именно на 200 год и ближайшее за ним время приходится написание основного объема христианских трудов Тертуллиана, ставшего плодовитым церковным писателем. И хотя время апологетов к этому моменту уже сменяется новой эпохой, эпохой активной миссии Церкви, однако в творчестве Тертуллиана, стоящего на грани двух эпох, еще чрезвычайно силен дух апологетов: ряд важных его произведений написаны в защиту Церкви.

К сожалению и несмотря на все свои заслуги перед Церковью, в последний период своей жизни Тертуллиан покинул Церковь Христову, соблазнившись учением еретика Монтана. Пробыв некоторое время у монтанистов, Тертуллиан основал собственную секту в Карфагене; последователи этой секты были присоединены к Церкви спустя два века блаж. Августином Иппонским.

Можно предположить, что такое духовное поражение в душе Тертуллиана вызрело постепенно, поскольку еще в православных его произведениях, написанных в период его церковной жизни, присутствуют некоторые идеи-крайности; их последовательное развитие и привело в конце концов к столь печальным итогам.

Монтанистический период жизни Тертуллиана начинается с 212–213 годов и заканчивается с его смертью, наступившей в 20-х годах II века. Отношение наше к Тертуллиану двойственно: его заслуги перед Церковью велики, не менее велико и его заблуждение.

16.2. Значение для Церкви творчества Тертуллиана

По слову прп. Викентия Леринского, святого отца V века, в трудах Тертуллиана «почти сколько слов, столько же и мыслей». Продолжая традицию христианского ораторского искусства, заложенную апологетом Марком Минуцием Феликсом и характерную для западного, «юридического», римо-карфагенского богословия, Тертуллиан пишет ярко, выразительно, убеждая если не логикой, то силою самого языка. Его богословие наполнено парадоксами и противоречиями, которые разрешаются самым неожиданным образом. Он формирует многие парадигмы богословского мышления, закладывает богословскую латинскую терминологию. Его христианское наследие очень велико. В глазах язычников Тертуллиан являет собою образ просвещеннейшего христианина, хотя сам он становится принципиальным противником всякого просвещения. Значение наследия Тертуллиана велико, но оно состоит не в конкретных достижениях богословия, а в той почве, которую оно создало для будущих поколений христианских писателей Запада, таких как свщмч. Киприан Карфагенский, а много позднее – блаж. Августин Иппонский.

Так колоритно пишет патролог Н.И. Сагарда о выдающихся чертах литературного и ораторского стиля Тертуллиана:

«Тертуллиана признают оригинальнейшим и индивидуальнейшим писателем доникейской эпохи, так как едва ли какой-либо другой писатель умел наложить на свои произведения столь неизгладимую печать своего «я». Его острый ум, глубокое, всегда возбужденное чувство и живая фантазия придают его произведениям исключительный, им только свойственный характер <…> Особенно примечательна его способность к сжатой и точной формулировке догматических и нравственных истин, и латинское богословие в этом отношении весьма многим обязано его гению. Стиль сочинений Тертуллиана всецело отражает характер их автора. Если сферой его жизни была борьба – борьба с другими и борьба с самим собой, то и все сохранившиеся произведения его служат верным отражением этой борьбы: всюду он сильный противник, полный огненного красноречия, тяжеловесной логики, которая нередко как бы издевается над здравым смыслом, и язвительной сатиры; его деспотическая диалектика всегда ослепляет, хотя довольно часто не выдерживает прикосновения спокойной критики. Он нередко в своих выводах идет гораздо дальше, чем сколько позволяют его доказательства. Своей иронией он больше огорчает и вызывает на противоречие, чем убеждает и примиряет. Он – враг всяких компромиссов. Выражения Тертуллиана кратки и энергичны. К греко-римскому совершенству внешней формы он не имеет чутья и отвращается его: он пишет шероховато и неклассически, часто темно и неудобопонятно. Он любит употреблять народные выражения и не останавливается перед образованием новых слов, восполняя, таким образом, латинский лексикон. Так как он первый писал о догматических предметах на латинском языке, то он должен был создавать для этого богословскую терминологию, и для западного христианства он является действительным творцом его языка» (Н.И. Сагарда. Лекции по патрологии. Литературная деятельность Тертуллиана.)

16.3. Творения

Тертуллиану принадлежит множество творений, общим числом не менее сорока; до наших дней из них дошло 37. Направленность их весьма разнообразная.

Ряд трудов Тертуллиана представляют собой классический «набор» тематик предыдущего периода апологетов: апологетические (например, «Апология», «К язычникам», «О свидетельстве души», «К Скапуле»), антигностические (например, «Против Маркиона», «О плоти Христа», «О воскресении плоти») и антииудейские («Против иудеев»). Немало принадлежит Тертуллиану и произведений общенравственного характера: «О покаянии», «О молитве», «О зрелищах», «К супруге» и другие.

Есть, однако, у Тертуллиана и такие сочинения, на которые следует обратить более пристальное внимание, в которых особенно ясно отражена оригинальная (хотя отнюдь не всегда положительная) роль этого учителя древности в решении проблем своей эпохи. Среди таковых следует выделить богословские трактаты «Против Праксея» и «О прескрипции против еретиков».

Произведение «Против Праксея», написанное Тертуллианом в монтанистический период жизни, посвящено полемике с ранними монархианами-модалистами – учением, ставшим впоследствии печально знаменитым под именем савеллианства. В этом труде Тертуллиан развивает свою триадологию. Как появление модализма, первой триадологической ереси, так и богословие самого Тертуллиана (а вместе с ним и его александрийского антипода – Оригена) свидетельствуют о том, что именно начало III века задает тон в новой для Церкви богословской проблематике – триадологической. Именно с этой точки начинается подспудная подготовка к грандиозным триадологическим спорам, которые разразятся в Церкви спустя столетие.

«О прескрипции против еретиков» – это произведение важно для понимания внутренних процессов, которые отторгли этого знаменитого учителя Церкви за церковную ограду; но важно оно также и для понимания той традиции преемственности, которая связывает Тертуллиана с его младшим современником и великим святым – Киприаном Карфагенским (см. об этом ниже, п.п. 17.3.1; 17.3.3). Данный труд посвящен теме Предания Церкви и содержит элементы экклезиологии, ярко характеризующие Карфагенскую школу богословия того времени (см. об этом ниже, п. 16.4).

16.4. Важные особенности богословия

При характеристике богословского облика Тертуллиана, не столько послужившего на пользу строительства Церкви, сколько наглядно иллюстрирующего узловые церковные проблемы своего времени, первостепенное значение представляет его триадология, а также учение о Предании Церкви, рассмотренное в экклезиологическом контексте. Учение Тертуллиана о богопознании, характеризуемое максимальным ригоризмом, оказывается в конечном счете связано как с его триадологией, так и с экклезиологией.

16.4.1. Триадология: субординационизм Тертуллиана

Фактически с именем Тертуллиана, а также его немногим младшего современника Оригена догмат о Святой Троице впервые выходит как самостоятельная богословская проблема, требующая осмысления, на всеобщее церковное обозрение. Эта триадология Тертуллиана, характеризуемая обычно как субординационизм (термин достаточно общий для именования принципиально разных позиций, например, Тертуллиана и Оригена), имеет свои специфические неповторимые и ярко выраженные черты.

С одной стороны, мы видим у Тертуллиана вполне характерное впоследствии для Запада и для всякого вообще западного богослова утверждение единосущия Отца, Сына и Святого Духа, выраженное ясными и точными выражениями.

«Они (Отец, Сын и Святой Дух) имеют единую сущность, единое положение и единое могущество, ибо Один Бог» (Против Праксея. 2:2);