– Слушаю.
– Поворачиваем на запад.
Маккоун подпрыгнул, словно его кольнули шилом. Амелия удивленно пискнула.
– На запад? – переспросил Холлоуэй. Впервые в голосе послышался испуг. – Вы сами напрашиваетесь на неприятности, держа курс на запад. Мы полетим над пустынной территорией. Между Гаррисбергом и Питсбургом одни только фермы. К востоку от Кливленда нет ни одного крупного города.
– Вы указываете мне, куда лететь?
– Нет, я…
– Поворачиваем на запад, – твердо повторил Ричардс.
Ньюарк проплывал под ними.
– Ты сумасшедший, – прошипел Маккоун. – Они разнесут нас в клочья.
– С тобой и пятью ни в чем не повинными людьми на борту? В этой добропорядочной стране?
– Скажут, что произошла ошибка. – У Маккоуна сел голос. – Случайная ошибка.
– Ты разве не смотришь «Нэшнл рипорт»? – усмехнулся Ричардс. – Мы не допускаем ошибок. Не допускали с 1950 года.
Ньюарк ушел под крыло. Его место заняла тьма.
– Чего это ты больше не смеешься?
…Минус 018, отсчет идет…
Полчаса спустя Холлоуэй вновь вышел на связь.
– Ричардс, из Хардинга нам сообщили, что Корпорация Игр хочет установить с вами прямой контакт. Мне сказали, вы не пожалеете, если включите фри-ви на спинке сиденья.
– Благодарю.
Он посмотрел на темный экран и уже протянул руку, чтобы включить его. И тут же убрал, словно от экрана на него полыхнуло пламенем. Его охватило осознание того, что все это уже было, было. Именно с этого все и началось. Шейла сидела рядом с ним, из коридора доносился запах капусты, которую тушила миссис Дженнер, а на экране одна игра сменяла другую. «Денежное колесо». «Заплыв с крокодилами». Крики Кэти. Другого ребенка у него, конечно, не будет, даже если бы он смог повернуть время вспять, вернуться к началу, к тому моменту, когда принял решение участвовать в Играх. Даже этот появился каким-то чудом.
– Включай, – нарушил тишину Маккоун. – Может, они хотят предложить нам… тебе… сделку.