Родная кровь

Встретившись взглядом со своим собеседником, я тяжело выдохнула:

– Почти.

– Ладно, сейчас убедимся. Помнишь дело, которое ты поручила мне вчера?

– Найти детей, с которыми Дэвис воспитывался в фостерной семье.

– Не хочешь узнать результаты?

– Естественно хочу! – взмахнув рукой, я хлопнула ей по своему бедру.

Парень довольно ухмыльнулся:

– Я нашёл семнадцать из двадцати человек.

– Хреново ищешь, гений. Нам необходим стопроцентный результат.

– А он и есть стопроцентный: семнадцать человек живы, трое умерли от передозировки наркотиками ещё до своего тридцатилетия.

– И что же, за сутки ты отыскал контакты и опросил всех живых? – с явной иронией отозвалась я.

– Зря иронизируешь, гений. Я действительно опросил их всех. Очной ставки не было, пришлось общаться по телефону, а с одним парнем, эмигрировавшим в Китай, пришлось вести разговор по видеозвонку. Никто из них ничего не может вспомнить не только об интересующей нас ночи тридцатидвухлетней давности, но в принципе ничего подозрительного о личности Пауля Дэвиса. За исключением того, что этот парень половине опрошенных казался хмурым, а второй половине нелюдимым.

– Мы упускаем его, Арнольд. Мы его упускаем, – едва могла скрыть своё отчаяние я и потому прикусила нижнюю губу. – После того, как мы его припугнули взятием под стражу, он не будет высовываться. Неделю, месяц, а может ещё пять лет он будет играть роль хитрожопого страуса, спрятавшего голову в землю, но его задница всё это время будет торчать на поверхности.

– Ты иногда как выскажешься, так прямо в сердце, – гулко хохотнул Рид. – Подожди… Помнишь, тридцать два года назад при местной больнице Роара работала всего одна-единственная видеокамера, но она обозревала не вход в больницу, а её парковку. Вернее, часть парковки.

– Я просмотрела эту запись не одну тысячу раз.

– Уверен, что так оно и есть, и что я просмотрел её всего пару десятков раз, но… – Рид резко вскочил со своего места и поспешно подошёл к стеллажу, хранящему папку с архивом по первому делу Больничного Стрелка.

Рид больше ничего не говорил, а потому пока он доставал из соседнего архива видеокассету и шагал к видеопроигрывателю, пока вставлял кассету и всматривался в затемнённый экран, я, не отставая от него ни на шаг, ощущала, как в воздухе нарастает напряжение.

Наконец чёрно-белая картинка появилась на экране. Арнольд отмотал на пять минут вперёд, потом на несколько секунд назад и вдруг, остановив момент, резко выпалил:

– Вот! – он указывал на пожилую женщину с ребёнком.

– Мать и сын, – непонимающе сдвинула брови я. Просматривая эту плёнку раз за разом, я выучила всех персонажей, запечатленных на ней: бездомная собака, одноногий пенсионер, пожилая женщина с недовольно хмурящимся сыном, беременная женщина.