– Доброе, – уже опускаясь на стул, вздохнула я. Передо мной стояли панкейки, домашние вафли, молоко и… – Это латте? – удивилась я, сразу же с неприятностью вспомнив, что пила этот напиток в последнее утро своей нормальной жизни.
– Кармелита сказала, что ты любишь этот напиток.
– Это она приготовила завтрак?
– Нет, её домработница. Та, которую ты видела вчера. Зачем ты сняла повязку?
Я машинально коснулась кончиками пальцев своей болящей головы.
– Принимала душ и замочила…
– Как себя чувствуешь? Стоит показаться доктору?
– Да нет, всё в порядке, – взявшись за вилку, я потянулась за первым панкейком, как вдруг, совершенно неожиданно, Беорегард перехватил мою руку на полпути.
Не понимая, что происходит, я наблюдала за тем, как он одной рукой удерживает моё запястье, а второй…
– Раздобыл у своих бойцов, – с этими словами он вставил в замок наручников, уже привычно для меня болтающихся на моём многострадальном запястье, миниатюрный ключик и, провернув его, с волшебной лёгкостью освободил мою руку от стальной удавки. Я не заметила, как с облегчением выдохнула, словно удушающую петлю только что сняли не с моего запястья, а с моего горла.
– Спасибо, – наблюдая за тем, как Беорегард забирает себе наручники, вернула себе руку я, инстинктивно начав её потирать.
– Ты пыталась избавиться от них другим путём? – смотря на моё синюшное, со страшными гематомами и содранной кожей запястье, поинтересовался Беорегард.
– Да. Думала подсолнечное масло поможет, – поджала губы я. – Не помогло…
– Но вариант был неплохой – у тебя тонкие запястья.
– И всё равно мой вариант оказался хуже твоего, – я не заметила, как досада, испытываемая мной вчера, начала вновь украдкой возвращаться в мою душу. Наконец подцепив желаемый панкейк и положив его себе на тарелку, я почувствовала непроизвольное урчание в своём пустом желудке. Сколько я не ела? Сутки? Больше? Есть хотелось дико. – Который сейчас час? – уже с набитым ртом поинтересовалась я.
– Начало одиннадцатого.
– Ты поздно завтракаешь?
– Обычно раньше, просто ждал тебя.
– И не дождался, – я врезалась бескомпромиссным взглядом в своего собеседника. Он сразу же заулыбался и отвёл свой взгляд в сторону, и весь его красноречивый вид немо кричал мне в ответ одно-единственное слово: “Понятно”. Итак, перчатка была брошена. – Что с Кармелитой и детьми? Как они? – совершенно невозмутимо вернулась к своему завтраку я.
– Уже проснулись. Кармелита отправилась с детьми в склад, чтобы подобрать для них сменную одежду.