Скрытые намерения

Теодор нахмурился.

– Ну и что?

– Это неправда.

– В каком это смысле?

– В смысле, это может быть и правдой – я не знаю. Но когда я выдвинул такую теорию, то это было все, что у меня имелось. Не более чем теория. Он тогда сказал что-то об упрощении процедур Управления санитарного надзора, и это привлекло мое внимание. А потом я нашел несколько статей о том, чем он занимается. Написал об этом на форуме, накидал ссылок на все эти статьи, и все только и говорили об этом. На следующий день все уже были убеждены, что я прав. Типа, стопроцентно убеждены. Черт возьми, да я и сам был убежден! Но никаких конкретных доказательств не имелось. Это была всего лишь теория. Я знаю, потому что сам ее и выдвинул.

Теодор уставился на него, ничего не говоря.

– Я был только рад верить, что во всем разобрался. И был бы только рад поверить, что Джеки ушла, потому что ее запугал Круг. Так что, возможно, и то, и другое не соответствует действительности. И наверняка многое из того, во что мы верим, в корне неверно.

Ему хотелось спать. Слишком много пива.

– Я должен написать об этом на форуме. Мы все должны спросить себя, что правда, а что нет.

– Нет, – твердо сказал Теодор. – Ты был прав насчет Джона Аргайла. Это была не просто какая-то там выдуманная теория.

– Это выдумка. Поверь мне. Чушь собачья. Все, во что мы верим, – это чушь собачья.

– Они и до тебя добрались, что ли?

– Что? – Нил недоверчиво уставился на Теодора.

– Круг. Что они тебе сказали? Что у них на тебя есть?

– Ты вообще слышишь себя прямо сейчас? – Нил вскочил со стула, сжав кулаки. – Убирайся отсюда на хрен!

Теперь Теодор тоже стоял. Сунулся ему в лицо. Что-то крича. Толкнув его.

Нил отшатнулся. Он слишком много выпил. Замахал руками, пытаясь восстановить равновесие. Но не смог.

* * *

Так много крови, и она все продолжала растекаться, расползаясь по всему полу – алая, липкая и ужасающая. Разве не говорят, что нужно зажать рану? Только вот кровь текла из головы Нила, и есть ли вообще смысл сдавливать дыру в чьем-то черепе? Кроме того, Нил лежал на полу, а люди всегда говорили, что нельзя двигать тех, кто упал – из-за потенциальной травмы позвоночника, – но кровь продолжала растекаться, она была уже повсюду, и теперь он наступил на нее, и оставил кровавый след, и размазал его, и кровь и вправду была уже теперь повсюду. Нил всхлипывал… Нет, погоди-ка, это он сам… Теодор всхлипывал – глубокими, тяжелыми, паническими всхлипами, поскольку Нил не издавал ни звука, а его открытые глаза смотрели в потолок так, что казались чертовски пустыми, стеклянными и страшными.

– Нил, – опять произнес Теодор. Уже не в первый раз. Все звал и звал своего друга, но ответа не было.

Надо было вызвать «скорую», но было что-то во всей этой крови и в этой ужасающей тишине, что навело его на мысль: нет уже смысла кого-то вызывать, потому что Нил умер, умер, умер… А когда они приедут и увидят кровь и его следы, то начнут задавать вопросы – как это произошло и почему вы немедленно нам не позвонили, – и что он мог на это сказать? Ну что тут на самом деле можно сказать? Что Нил споткнулся? Что сам он не позвонил им, поскольку сначала подумал, что в этом нет ничего особенного, что Нил через минуту встанет и вышвырнет его вон?