– Это не шутки, – тихо ответила Антонина. – Не дышит она. «Скорая» уже ничем не поможет… Или все равно нужно вызвать?
Юрий зачем-то посмотрел на наручные часы.
– Всем оставаться на местах, панику не поднимать, – скомандовал он и быстрым шагом направился к двери, – Маруся, Антонина, за мной.
По лестнице поднимались молча, в затылок Марусе тяжело дышала Антонина.
В читальном зале было пусто.
– Там, – сказала Антонина, показывая в сторону комнатки за стеллажами.
Серафима лежала на полу. Глаза ее были закрыты, руки прижаты к животу, на лице, которое удивило Марусю желтизной, застыло страдальческое выражение. Маруся, присев, нащупала на шее Симы сонную артерию. Подняла глаза на Артемьева, в ответ на его немой вопрос отрицательно покачала головой.
– Ч-черт! – скрипнул зубами Юрий. – Причину можешь определить? Какой-то приступ? Сердце?
– Такая молодая… – всхлипнула Антонина.
Маруся проверила зрачки Симы. Расширены. Встав на колени, легонько надавила на грудную клетку и склонилась над телом. Запах изо рта. Едва уловимый, странный… неприятный.
Снова покачала головой.
– Не сердце, нет. Я не судмедэксперт, но похоже на… Юр, надо милицию вызывать.
Антонина охнула и прижала ладошку к губам.
– Ч-черт, – повторил Юрий. – Вызову из своего кабинета. Сюда никого не пускайте. И тут ничего не трогайте.
– Понимаем, не маленькие, – кивнула Антонина.
Маруся окинула комнатку взглядом. За несколько суток, прошедших с того памятного вечера, когда они с Серафимой пили чай с сушками, а потом тушили пожар, здесь ничего не изменилось. На застеленном клеенкой столике стояли пустая бутылка из-под кефира и любимая Симина чашка – красная в крупный белый горох. Рядом на блюдце лежала недоеденная булочка. Заглянув в мусорную корзинку, Маруся увидела там только смятую темно-зеленую крышечку из фольги – от пустой бутылки. Сима часто обедала кефиром, который покупала в ближайшем гастрономе. При виде надкусанной булочки у Маруси защемило в груди и защипало в носу… Что же здесь произошло?
Следственно-оперативная группа приехала быстро. Возглавлял ее все тот же неприятный Николай Малышев. Артемьев проводил прибывших в комнатку, где лежала Сима.
Увидев Марусю, Малышев крякнул и сморщился, как будто у него внезапно заболел зуб.
– И вы здесь, Мария… э-э-э…
– Васильевна я. Здесь, как видите, – сухо подтвердила Маруся.
ebooksa