«Ничего, что далек путь, — думает Ульяна. — Я-то не устану, лишь бы он живой был, а то хоть на край света приду».
Сидя на палубе старого потрепанного пароходишки, Ульяна не смыкала глаз, всматривалась в окрестности. В рваных просветах меж облаками проглядывала луна, в холодных голубых отблесках прорывалась полоса реки, туманно маячил крутой берег, а на его вершине вставал серо-хмурый старинный волжский городок с характерными незатейливыми постройками. Пока пароходишко добирался к городу, разворачивался и подходил к пристани, наступил рассвет, стало всходить солнце. От белой высокой колокольни старинного собора доносился звон, плывущий над мирными дремлющими берегами. Голос церковного колокола перебивался гудками заводов, пароходными свистками. Звуки просыпающегося города долго перекликались, словно соперники, стараясь пересилить друг друга.
В это утро в одиноком домике на окраине, в тихой комнате, в углу, стояла на коленях старая женщина, молилась перед маленькой иконой. Печальная богородица с младенцем на руках молча смотрела на желтый язычок лампадки, а сквозь него — на преклонившую колена молящуюся старуху. Сложив руки на груди и крепко сцепив худые желтые пальцы, она шептала иконе рвущиеся из души слова:
— Пресвятая богородица, матушка милосердная, услышь мою молитву и сотвори чудо. Укрепи веру в душе болящего воина Василия, не дай ему умереть, ниспошли исцеление и здравие на многие лета...
А в другой комнате на кровати лежал больной Василий. Его лицо, худое и измученное, покрылось морщинами, щеки ввалились. На висках белела ранняя седина. Откинувшись на белые подушки, он тяжело дышал. Сбросив с себя одеяло и раскинув руки, он пытается встать с постели, неловко задевает стоящий рядом стул, со звоном роняет на пол стакан с водой и склянки с лекарствами.
С порога к Василию бросается встревоженная Зина:
— Что тебе, Вася? Я подниму, успокойся.
Она стала поднимать склянки с пола, помогла Василию повернуться на бок, прикрыла его одеялом. Поправила подушку, вытерла вспотевший лоб, погладила дрожащей рукой его волосы.
— Потерпи, Васенька, потерпи.
Василий замотал головой.
— Лучше под пули идти, чем так жить. Какой нынче год? Почему так долго никто не возвращается с фронта?
Она молча упала на колени, прижалась щекой к его голове.
Он закрыл глаза, затих. Дыхание его успокаивалось, руки, вытянутые вдоль тела, лежали неподвижно.
Склонившись над постелью Василия, Зина долго вглядывалась в его лицо с темными кругами под глазами, с ввалившимися щеками и заостренным носом. Стояла безмолвно, не шелохнувшись, ждала, когда он успокоится. Наконец он уснул. Она взяла пустой стакан и бесшумно вышла из комнаты на веранду. Здесь она готовила завтрак Василию.
Дом, в котором поселилась Зина, принадлежал ее тетке — отцовой сестре, женщине одинокой, миролюбивой. Ей не на кого было излить женскую ласку и заботу, и она от всей души приняла самое горячее участие в судьбе племянницы, искренне желая Зине добра и счастья. И на «болящего воина Василия» смотрела как на ниспослание судьбы, молилась за него, верила, что бог пошлет ему здоровье, и сыграют они с Зиной свадьбу, и заживут молодые, да будут детей растить, да добра наживать. Зина сердилась на теткины богомолья и однажды с фронтовой запальчивостью чуть было не выбросила лампадку и иконы, но сдержала себя, не захотела обижать старую женщину.
— Только смотри, — строго наказала она тетке, — чтобы Василий ни слухом ни духом не узнал о твоих молитвах.
— Не ему молюсь, а богу, — сказала тетка. — Для вас же стараюсь, добра хочу. Не беспокойся, не узнает.
Сама Зина была человеком стойкого характера, упрямой солдатской натурой. С тех пор как попала на фронт, ее девизом и верой стали слова: сам погибай, а товарища спасай.
Этой верой Зина жила и теперь. Вся высохла и измучилась, но не отступала и не поддавалась сомнению, шла и шла по трудной, крутой дороге, которую выбрала для себя сама.
В сорок втором году ее отца убили на фронте, и она, шестнадцатилетняя девочка, оставила школу, подруг, простилась с матерью и упросила военкома, чтобы ее отправили в действующую армию. Зину послали работать в госпиталь, а через несколько недель она оказалась на передовой. Она была смелая девушка, не только выносила раненых с поля боя, но и сама бросалась в атаки, метко стреляла.
ebooksa