— Условия, конечно, не самые приемлемые, но тут есть простор для манёвра.
— Гмм. Пока я не считаю их требования «приемлемыми», — продолжая читать, проговорил глава Эфиопии.
— Но нам нужен мир, — исподволь гнул свою линию Негусси. — Или хотя бы перерыв в гражданской войне. В войсках много недовольных, идёт брожение, все устали от бессмысленной братоубийственной войны. Следует пойти на соглашение.
— Но это бред! — отозвался Менгисту и отбросил от себя листки с условиями повстанцев. Бумага веером рассыпалась по столу.
— Мы можем с ними поторговаться, и они наверняка уступят.
— Не буду я с ними торговаться! Я не торгаш! — взорвался красный негус. — Мы не для того свергали императора, чтобы давать слабину перед какими-то повстанцами. Почему они решили отделиться?
На этот вопрос Негусси отвечать поостерегся, и Менгисту продолжил бушевать:
— Они предали дело революции! И как всех предателей их надо уничтожить. Буржуазные подонки и иностранные прихвостни! Ладно, — внезапно успокоился он. — На этой неделе я составлю наши требования, и ты передашь их повстанцам.
— Хорошо, Менгисту, как скажешь. А с какими пунктами ты не согласен?
— Вот с этим, этим и этим, — подчеркнул карандашом на листе Менгисту.
— Но они же основные! Необходимо их просто ослабить или смягчить, и мы сможем прекратить войну. Нам нужно сосредоточиться на себе. А пока пусть Эритрея станет отдельным штатом на правах автономии.
— К чему это? Ты разве не понимаешь, что подобный договор приведёт Эфиопию к краху?! Эритрея либо будет полностью нашей, либо мы её уничтожим. Кто не с нами, тот против нас!
— Зачем ты утрируешь, Менгисту? Нам не надо уничтожать Эритрею. Пусть она развивается вместе с нами, а не за счёт нас. Мы оставим за собой выход к морю, а они получат свою вожделенную независимость. Можно попробовать закрепить за собой один из второстепенных портов и провести к нему железную дорогу. Или расширить и улучшить шоссе от него до столицы. Эфиопия начнёт развиваться и процветать, — примирительно проговорил Мерид, пытаясь достучаться до разума сумасбродного Мариама. — Хорошо бы договориться оставить за нами порт Массауа. Это в их интересах.
— Не станем мы процветать и развиваться, если отправим эритрейцев в свободное плаванье. Они окончательно перекроют нам все поставки и будут наглеть с каждым днём всё больше и больше. Я не верю им ни на грамм!
— Им можно не доверять, это правильно! — поспешно согласился генерал. — Но и эритрейцам не выгодна война. Война никому не выгодна, ни им, ни нам.
Диктатор поморщился, явно не согласный с мнением своего соратника.
— Я выставлю свои требования, и ты их отвезёшь!
— Да, Менгисту, но я прошу тебя очень хорошо подумать, когда ты будешь их диктовать. На какие-то уступки они, конечно, пойдут, но не на все. Эритрейцы хотят автономии. Если мы им её предоставим, они на многое согласятся. К тому же они в последнее время очень усилились. Повстанцы заключили соглашение с Китаем, и оружие течёт к ним рекой. Ряды освободительной армии постоянно пополняются. Улучшается снабжение повстанцев современным оружием, исключая разве что тяжёлое. Но его они захватывают у нас.
— Я подумаю, — холодно ответил диктатор и перевёл тему на другое: — А что там с настроениями среди наших офицеров и солдат?
— Настроение у всех боевое, но усталость от войны, несомненно, есть. Не могу судить обо всех, но мне показалось, будто настроение у многих подавленное.