– А где старый месье-то? Тебе тут делать нечего. Это между мной и этими, – ткнула вниз пальцем.
– Бригитта, милочка, ну интересно же мне, как ты со своими жильцами обращаешься. Я ведь тоже жилец, хочу знать, что меня ждет, – ответил невозмутимо, только в углу рта залегла недобрая усмешка.
– Да при чем тут ты? – Планелиха еще ворчала, но в голосе уже пробились заискивающие нотки, как в лае дворовой собаки, признавшей хозяина. – Все бы такими жильцами были, как ты и месье Ворне. А эти ж старорежимные, они нашу республику предают врагам народа. Их тут оставь – завтра за ними жандармы явятся. А я окажусь виновата.
Шагнула поближе к Александру, как бы подчеркивая, что они вместе против тех двух, которые топчутся, растерянные, внизу лестницы.
– У нас свидетельство о благонадежности, совершенно законный сертификат, – еле слышно пролепетала Франсуаза.
Получить это спасительное свидетельство стоило несказанных мук, унижений и денег, но, слава богу, оно имелось. Без него на улицу выходить опасно. Только Бригитта плевала на бумажку, она бывших за версту чуяла, и их беззащитность и безденежье тоже:
– Сертификат свой фиговый засунь туда, где ты его купила. В моем доме могут проживать только добрые патриоты!
Александр лениво поинтересовался:
– Уж не тех ли добрых патриотов ты имеешь в виду, с которыми я тебя на лестнице на днях встретил?
Планелиха не смутилась:
– Мой дом! Кого хочу того и поселю. В Париже сегодня полно людей поприличней обнищавших аристократов. Да кто угодно будет рад за такие апартаменты вдвое больше платить! Пусть эти старорежимные не думают, что они по-прежнему тут хозяева. Другие времена настали!
У Габриэль к глазам подкатила обжигающая волна ярости:
– Мы никуда не пойдем. Квартира наша еще на два года, мы уплатили за три года вперед.
– Да я вам хоть завтра остаток верну! Мне чужого не надобно! Тоже мне! – домовладелица сплюнула под ноги.
Франсуаза прислонилась к перилам:
– Мы платили вам золотом, верните тогда и остаток золотом.
– Еще чего! Сейчас все сделки только в ассигнатах.
– Бумажные деньги в пять раз успели подешеветь. За шестьсот шестьдесят шесть ливров ассигнатами я нигде сегодня не найду другого жилья на два года.
– А мне-то какое дело? Да хоть в Сен-Пелажи[6] иди. Нигде не найдешь, а тут нашли дуру – у меня за копейки жить! – искренне поразилась вдова.
– У нас договор, – уперлась Габриэль. – Законный договор. Когда мы платили, это была рыночная цена. Мы обратимся в суд.
ebooksa