– Отала?
Я оглянулся. Чонадрин, с ног до головы покрытая сажей, с опаленным рукавом, с покрасневшими глазами, тревожно смотрела на меня. Я подумал, что она обращается ко мне далеко не в первый раз.
– Мин Чонадрин, – подал голос я.
– Пойдемте, выпьем чаю, – предложила она. – Вам нужно отдохнуть.
Я не сразу понял, о чем она говорит, но девушка терпеливо ждала, когда до меня дойдет смысл ее слов.
– Хорошо, – пробормотал я.
Вокруг уже сновали другие прелаты Улиса и несколько служителей Ксайво, хотя я не помнил, когда они пришли. Так что я мог позволить себе отлучиться на пару минут.
Мы с Чонадрин прошли мимо раненых, пересекли квадратный двор, благодаря которому завод когда-то казался просторным и светлым, но сейчас он был залит водой, превратившись в огромное болото. Мы вошли в длинное одноэтажное здание, и, очутившись внутри, я понял, что это чайная завода А3. Она называлась «Рубиновая лисица», в честь какого-то животного из народной сказки горцев, и здесь было бы довольно уютно, если бы не запах горящего дерева, обугленной плоти и смерти. Народу оказалось достаточно много.
Я сел за единственный свободный столик и посмотрел вслед Чонадрин. Она взяла две чашки чая у молодой темнокожей женщины, возившейся у двух гигантских самоваров. Вернувшись к столу, Чонадрин сказала:
– Прошу прощения за чай. Его называют «Купаж А3» – это означает, что там собраны остатки и всякий мусор, и обычно я обхожу его стороной.
Чай был горьким и действительно похожим на подонки из заварочного чайника старухи. Но он был горячим и крепким, а в такой момент неразумно было желать большего.
Мы долго молчали; Чонадрин не больше моего хотелось обсуждать взрыв «Превосходства Умвино», которое превратилось в обломки, едва оторвавшись от земли. Окружающие молчали или болтали без остановки. Трагедия на всех действовала по-разному. Наконец, Чонадрин заговорила:
– Как вы думаете, сколько…
– Сколько рабочих было в ангаре?
– Многие приходят посмотреть, как корабль впервые поднимается в воздух, – сказала она и сглотнула ком в горле. – Плюс те, кто там работал. Две сотни, возможно.
– По меньшей мере половина из них мертвы, – сказал я и пожалел, что не в моих силах было смягчить эту новость. – А половина выживших, скорее всего, не доживет до утра.
– Богини, будьте милосердны к нам, – пробормотала она. – Вы много катастроф видели, отала?
– Вскоре после того как я был посвящен в сан, на одной фабрике произошел пожар. Тогда было хуже, чем сегодня.
Она, казалось, хотела возразить, и я сказал:
– Никто не выжил.
ebooksa