– Замечательно, убивать мы никого не будем, – проворчала Морехшин, опускаясь на корточки рядом с Эллиотом. Прежде чем мы успели ее остановить, она направила многофункционал ему в грудь.
– Нет!.. – воскликнула я.
Но Морехшин лишь пришила рукава его рубашки к груди и сшила вместе штанины.
– Бежать так будет труднее. А теперь, трутень, говори нам, когда твой босс придет в «деревню».
Эллиот упорно отказывался говорить, и тут меня осенила одна мысль.
– Этот тип – путешественник. Проверь его метку. Я хочу узнать, из какого он времени.
Еще одно молниеносное движение многофункционала, и рубашка Эллиота разошлась, открывая татуировку. Год рождения 2379. То есть он был современником убийцы Беренис. Мне захотелось узнать, правда ли Эллиот помнит то время, когда женщины были лишены избирательного права. Это один из отростков того ветвления, которое имела в виду Морехшин? Или же речь идет о другой пугающей возможности, известной только одним «комстокерам», ради которой они и пытаются пересмотреть все редактирования?
– Он из эпохи Эстиль. Очень хорошо, – презрительно усмехнулась Морехшин. – Это означает, что тебе известно, что́ я могу сделать с помощью вот этого. – Стащив с ноги Эллиота ботинок, она прижала многофункционал к босой пятке.
Впервые у Эллиота на лице появился страх.
– Ты же знаешь, что это… Что
Морехшин оскалилась, и в этом выражении не было ничего похожего на улыбку.
– Я ела мясо. Как ты думаешь, мне есть какое-либо дело до запретов?
Многофункционал пролил несколько капель зеленого света на бледную щиколотку Эллиота, и он начал вырываться.
– Что ты делаешь? – в страхе спросила я.
– Не беспокойся. Он не ранен.
Искры зеленого света поднялись по щиколотке под штаны, зажглись под рубашкой, затем сияние медленно обволокло горло, после чего погасло.
– Итак, когда Комсток придет в «деревню»?
– Я… Он… Нет! – Эллиота била дрожь, однако боль тут была ни при чем. Дело было в чем-то другом.
– Говори, когда.
– В-вечером в среду.