Асьенда

– Вам так не кажется? – спросил Родольфо, закрывая за нами дверь спальни.

Свечи были не зажжены. Я не ответила Родольфо и вместо этого схватила ближайший коробок спичек. Я знала, что Родольфо наблюдает за тем, как я зажигаю свечи на трюмо, и это медленно возвращало меня в чувство. Я видела, как дрожат руки, как сжимаются от страха плечи. Я чувствовала, каким настороженным становится Родольфо.

Настороженность была опасной. Как и сам Родольфо.

– Так много свечей прямо у кровати. – В его голосе послышался смешок.

– Мне… Мне было так одиноко без вас, знаете, – пролепетала я. Я не повернулась к нему лицом, но выпрямилась. Свечи отражались в зеркале, и от этого пламя охватывало больше пространства. За плечами виднелся темный силуэт Родольфо, который настойчиво приближался…

Он взял меня за руку.

Я обернулась. Родольфо поднес мою руку к лицу и поцеловал нежную кожу запястья.

Инстинкт, всколыхнувшийся где-то у затылка, послал по всему телу волну паники.

Я всего лишь добыча. Загнанная в ловушку.

– Мне тоже было одиноко, – раздался низкий, раскатистый голос Родольфо. Он положил руку мне на талию и прижал к своему телу.

Нужно бежать.

Я уперлась ему в грудь. Родольфо не отпустил меня, лишь зарылся лицом в волосы и стал целовать их, опускаясь к шее.

Мне нужно было оттолкнуть его и вырваться. Но я была на порядок слабее своего мужа – его хватка ощущалась как сталь, а плечи с легкостью возвышались надо мной.

– Querido, не сегодня, – прошептала я сдавленным голосом, но Родольфо продолжал целовать мою шею. Я представила, как у него вырастают клыки, длинные, не умещающиеся во рту клыки, похожие на иглы, и когти цвета плоти, и… – Родольфо. Нет.

Он слегка отстранился и посмотрел на меня сверху вниз. Если его намерением был взгляд, полный любви, то свет свечи разрушил это впечатление: тени подчеркнули его глазницы, углубив их, превратив в пустоту…

Я оттолкнула Родольфо.

Он нахмурился, сильнее сжав мое запястье. О нет. Ему нельзя злиться. Иначе он в любой момент обрушит на меня свою злость, и тогда…

– Сейчас то самое время месяца, – пробормотала я, прикрывая ложь натянутой улыбкой. Кровь пришла две недели назад. Раньше срока, к моему неудовольствию. Мама однажды сказала, что с ней такое случается во времена сильных волнений; и, если то, что приключилось со мной за последние недели, нельзя назвать волнениями, других слов я не подберу. – Это вызовет неудобства, понимаете?

Пожалуйста. Прошу. Я не знаю, кому молилась, но меня услышали.

Лицо Родольфо в мгновение преобразилось. Он нежно поцеловал меня в лоб и отпустил.