Глава 6
Дорога в Королевство Ло
Маленький Джомсом остался позади. Сразу за небольшим подвесным мостом начиналась громадная, усыпанная камнями расселина вдоль основной гряды горного массива Аннапурны. Находясь здесь, весь мир мог показаться всего лишь прелюдией к завораживающей красоте этих каменных великанов. «Где там, по преданию, нашли Ноев ковчег? На Арарате? Теперь сомневаюсь…» – думал Виктор, идя по горной тропе и всем своим существом чувствуя ничтожность маленького человека перед этими необъятными изваяниями Создателя.
В сопровождении Цамбы журналист двинулся в долгий и опасный путь по маршруту, указанному в дневниках старого Азира. Они ехали на небольших непальских лошадках по правому берегу реки Кали-Гандаки.
– Что-то твоя лошадь загрустила, – заметил проводник.
– Загрустишь тут, – ответил Виктор, слезая на землю, – когда девяносто шесть килограмм на спине и поклажа по бокам… Давай, милая. Отдохни.
Украинец повёл несчастную лошадку под уздцы. Действительно, она годилась ему разве что для поклажи.
Ущелье Кали-Гандаки – самый глубокий каньон на Земле, который ещё называют Великой Гималайской брешью, и Виктор, поражённый красотой вида, уже мечтал когда-нибудь вернуться сюда, чтобы снять отдельный материал. Его захватывали эти фантастические пейзажи, которые были частью какой-то совсем иной реальности, далёкой от красок, запахов и звуков повседневной жизни. Чёрные воды реки Кали-Гандаки, разрезающей своим течением Большой Гималайский хребет и оставляющей по обе стороны своего русла могучие восьмитысячные вершины Аннапурны и Дхаулагири. Труднодостижимые, закалённые ветрами и временем горные склоны, которые чем выше, тем реже были покрыты растительностью, затем становились сурово-серыми, а наверху, упираясь в небо, отблёскивали вековым снегом… Лавров снова и снова обводил взглядом живописный ландшафт и ловил себя на мысли, что, оставаясь наедине с горами, он остаётся наедине с самим собой. Это одно из немногих мест в мире, где всё честно и ясно, как прозрачный горный воздух. Здесь ничего не значит богатство или статус, тут не убежишь за высокий забор, испугавшись первого же препятствия. Есть только ты и горы. Если ты сильный, смелый и удача на твоей стороне – горы станут твоим верным другом и будут звать тебя к себе, куда бы ты ни шёл. Если же тебе не хватило силы духа (или просто фатально не повезло) преодолеть высоту и стать на шаг выше себя прежнего – что ж, будь готов ко всему. Виктор повернул голову в сторону Аннапурны. «Говорят, треть альпинистов погибает, покоряя её вершину. Но приходят новые смельчаки и продолжают путь к своей мечте. Кажется, я их понимаю…»
Непальские лошадки бесстрашно шли по пологому краю обрыва, на ходу обрывая траву своими чувствительными губами.
– Пусть едят. Дальше уже не полакомишься. – Цамба всё время улыбался и имел склонность то и дело пояснять совершенно очевидные вещи. Виктора нисколько не раздражал подобный ликбез. Он смотрел на проводника, добродушно улыбаясь. Шерп как никогда был доволен своим походом в горы. Да, он мечтал пройти по пути Николая Рериха, ведь он был внуком одного из проводников знаменитого учёного. Дед Цамбы – Аппа – погиб, сорвавшись в пропасть в одном из походов в поисках входа в Шамбалу. Он так и не дошёл до цели. Теперь же Цамба подхватил эстафету древнего рода шерпов-проводников, и для него это было великой миссией.
– Доходим до крутого склона. Будь внимателен. Кони боятся крутизны, и нужно будет их понукать, – сказал Цамба и, последовав примеру Виктора, спешился.
Лавров любил горы. Был в них какой-то вызов судьбе. Журналист уважал альпинистов и даже пару раз ходил с ними в связке, но профессионалом в этом непростом деле себя не считал. Это притом, что по роду своей деятельности ему приходилось бывать в Альпах, Андах, Пиренеях, Кордильерах, Татрах, на Кавказе, на Урале и, разумеется, в Карпатах. Несмотря на весь этот длинный послужной список, Виктору казалось, что у него не хватает опыта для серьёзных восхождений, тем более, когда речь шла о Гималаях. Величайшая горная система поглотила его воображение, и он чувствовал себя мальчишкой, которому представился большой шанс.
«Николай Рерих считал вершины Ло одним из нескольких мест на планете, через которые Земля получает божественную энергию Космоса», – вспоминал Виктор один из прочитанных трудов современных учёных, изучающих Тибет.
Верхний Мустанг или, как его называют местные жители, Королевство Ло, расположился вдоль всей Кали-Гандаки. И дорога наших путников лежала вдоль русла этой изрядно пересохшей за тысячелетия реки. «Совсем как в легенде, – думал Виктор. – Боги разгневались и разрубили скалы острыми мечами, и вода ушла». Представляя себя песчинкой среди этих необозримых просторов, окружённых горами, постоянно фотографируя наиболее интересные пейзажи фантастического пространства из красно-коричневых камней, белого плавника легендарной горы Нилгири и небесной лазури, Лавров едва не забыл, зачем он здесь. Закончился очередной чип его фотокамеры, и после пятичасовой прогулки, спускаясь с высокого холма, путешественники увидели внизу так называемые Ворота Королевства Ло – небольшой городок Кагбени. Он всеми своими строениями окружал средневековую крепость – некогда пограничный форт Запретного Королевства. Подумать только, когда-то здесь заканчивался путь для любого странника. Далее не пускали могучие воины тибетских монастырей. Вокруг Кагбени, словно оазис в каменной пустыне, произрастали прекрасные зелёные лужайки и яблочные сады.
В самом маленьком городке преобладали белые двух- и трёхэтажные домики с разноцветными выкрашенными окнами и плоскими крышами, на которых, как и в Джомшоме, сушились дрова. Но даже в этом маленьком и отдалённом от цивилизации городке обнаружились и отели, и интернет-кафе. И всё с местным колоритом: диковинными резными перилами, разноцветными окнами и, само собой, местными жителями. Вот на пороге своего каменного домика сидит мужчина в засаленной одежде и улыбается Лаврову. А вот женщина подметает каменные плиты улицы метлой – чуть меньшей, чем она сама. Оба далеки от образца гигиены. Возможно, в Киеве их бы приняли за бомжей, но это полноправные горожане, имеющие своё жильё и честный кусок хлеба. Мало того, они имеют угол, который сдают паломникам, ведь буддийские храмы есть и тут. Это простые замечательные люди, которые не делают никому зла и готовы разделить свой ужин с любым путником, который находит у них приют. Почему? Может, потому, что не смотрят телевизор и живут естественной жизнью? Живут просто и честно, не мечтая о дармовых деньгах? Кто знает.
Отобедав и немного отдохнув после трёхчасового перехода, Виктор и Цамба двинулись дальше, постепенно поднимаясь из долины. Карта Азира Кансакара звала вперёд и вверх.
Продолжая путь по высокогорной пустыне с крутыми скалами, в которых множество пещер, созданных эрозией и ветром, Виктор замечал каждую мелочь и что-то отмечал у себя в блокноте.
– Этот путь не похож на туристический трек, – настороженно говорил Цамба. – Люди здесь почти не ходят, и тропа паломников гораздо ниже.
– Не волнуйся, Цамба, – успокаивал шерпа Лавров, – мы же с тобой не туристы и не паломники. У нас другие цели, и мы идём строго по карте экспедиции Рериха.
Вскоре Цамба успокоился и начал что-то напевать себе под нос.