— Я, — прошептала хозяйка. — Проходите, пожалуйста!
Глазки у нее были незначительные, а под стеклами очков терялись вовсе. С лица свисал увесистый нос, узкая прорезь рта. Вот и все. «Кого она напоминает?» — мучился Вениамин Петрович, оглядывая прихожую, коридор, комнату. Чистота была стерильная, и пахло тревожно, как перед уколом.
Осмотрев обе комнаты, Бунин вышел на балкон, остался доволен и вернулся в комнату.
Женщина назвалась Ириной Сергеевной и села на стул, положив узкие руки на такие же узкие колени. Помолчали.
«То, что балкон, это хорошо, — думал Вениамин Петрович. — Зимой оделся потеплей: и воздухом дышишь, и ходить никуда не надо. Там можно держать квашеную капусту. Комнаты две, каждый храпит как хочет! Лекарствами пахнет, заболел — не надо по аптекам мотаться. А то, что не очень красивая, так мы уже не в том возрасте, чтоб смотреть друг на друга. Чего ж она все молчит да молчит? Пошла бы ужин сготовила, надо проверить, как у нее получается».
Бунин уставился на бородавку неподалеку от носа хозяйки. Он понимал, неприлично вот так в упор смотреть на физический недостаток, но не было сил отвести глаза и смотреть на что-либо другое.
— Пенсия моя вам известна? — брякнул он ни с того ни с сего.
— Да, я слышала, большое спасибо, — отозвалась Ирина Сергеевна.
— Ну раз известна, может, чаю попьем с чем-нибудь?
— С удовольствием, — ответила Ирина Сергеевна и вышла на кухню.
«Однако болтушка! Тишина, как в морге. Но потолки высокие, и хамства не будет, никаких бронетанковых войск. На кого же похожа, ведь похожа на кого-то! С такой выйдешь в парк, решат: Бабу Ягу подцепил! А с другой стороны, персональная медсестра. Опять плюс. Если что, воды подаст, обеспечит уколом, лекарства на любой вкус! А то, что не очень интересная внешне…»
Ирина Сергеевна внесла поднос с чаем, и опять Бунина пронзило: очень похожа, но на кого, господи!
К чаю: сухари и бутерброды с несгибаемым сыром.
«Так, — отметил Бунин, — готовить не умеем. Не то что Вера Павловна!»
В тишине хрустели сухарями, отхлебывали чай. Еда застревала в горле Вениамина Петровича.
— Чего ж это мы все молчим да молчим, нам что — поговорить не о чем?
— Знаете, такая работа, всякого насмотришься за день, говорить неохота!
— О мужьях бы рассказали, — Вениамин Петрович кивнул на шесть фотографий под стеклом, где Ирина Сергеевна была снята в обнимку с веселыми мужиками.
— Это не мужья, — Ирина Сергеевна отломила сухарик, — это больные, которых я выходила. Вот они со мной и снялись. На память.
Вениамин Петрович посмотрел на бывшую медсестру с уважением:
ebooksa