Поутру, встав, мы решили съездить в город Урмия и выехали верхом по направлению к берегу озера, носящего то же название.
Вдоль всей дороги тянулись виноградники и плодовые сады; деревни, попадавшиеся на пути, были большие и благоустроенные.
Вдруг у дороги я увидел большую толпу. Приблизившись, я разглядел, что это были солдаты.
Порасспросив, я узнал, что это марагинский отряд возвращается из Тебриза.
Погонщик нас предупредил:
— Ага, будет лучше нам проехать стороной; солдаты в погоне за табаком и спичками могут нас задержать. Если они приблизятся, не позволяйте им задерживать лошадей.
Солдаты шли нестройно, без всякого порядка. Они взвалили по десять-двенадцать ружей на каждого осла, а сами шли налегке и то и дело налетали на встречные сады, рвали плоды и виноград и набивали ими мешки. Владельцы садов и сторожа смотрели на них, раскрыв глаза, и ни у кого не хватило смелости спросить, что же это такое?
Да, воистину:
— Посмотрите на них, — сказал погонщик, — ведь это всё воры. Те из местных жителей, что склонны к воровству да грабежу, идут или в пехоту, или в артиллерию. Выпустят их, как теперь, из казарм, они и начинают воровать да мошенничать. А раз никто их не удерживает и не препятствует им, вот они и обирают преспокойно народ.
Благополучно миновав это место, мы прибыли к вечеру на берег озера Урмия. У берега стоял так называемый «пароход», а попросту — большая весельная лодка, перевозившая с одного берега на другой разные грузы, зерно и овец. Было похоже, что этот «пароход» был выстроен лет пятьдесят-шестьдесят назад, еще при покойном Касим-мирзе, правителе Урмии, человеке просвещенном и энергичном, да так по сей день и перевозит грузы.
Посреди озера расположен остров; на нем этот покойный правитель возвел несколько зданий. Остров называется по-турецки «Ада». Кто знает, может быть, здесь есть месторождение каких-либо редких руд, но до сих пор никому и в голову не приходило разведать этот край. Ведь правительство Ирана не уде-ляет ни малейшего внимания тому, что могло бы возродить государство и нацию. Разве кто-нибудь потратит свое драгоценное время на то, чтобы рыть землю в поисках руды? Вот и мазандеранские леса, подобных которым, пожалуй, не сыщешь в мире, отданы по нерадению в руки иностранных хищников, а те их вырубают направо и налево. Никто и не подумает спасать это богом данное сокровище, так что уж говорить о руде, таящейся в недрах земли!
Итак, на закате солнца мы достигли острова. Лодочник высадил там отару овец, которую перевозил, затем наша лодка поплыла дальше, и мы, помолившись, легли спать. Проснувшись утром, мы увидели, что лодка уже пристала к берегу. Вдали, фарсангах в двух, виднелся город Урмия.
Мы поспешили сойти на берег и, наняв двух ослов, тронулись по направлению к городу. Часа через два мы достигли города и остановились в караван-сарае под названием «Гулшан». В тот день я уже не выходил на улицу.
После обеда Юсиф Аму сказал:
— Я пойду в баню.
— Иди, коли хочешь, — ответил я.
Он ушел, а я направился во двор караван-сарая. Перед комнатами, отведенными для путешественников, находился склад — там чистили желтый кишмиш и сабзу и складывали в коробки для отправки в Россию. Я немного посмотрел на это и заметил, что среди работников, наполнявших коробки, царит какое-то странное возбуждение; можно было подумать, что дело вот-вот дойдет до кулаков и оплеух.
Я прислушался внимательнее. Слышу, один говорит:
— Все эти нематиты[189] трусы. Другой возразил ему:
— Есть ли в мире большие трусы, чем хейдариты? Или ты забыл, как во время одной распри они бросились от нас врассыпную, будто лисицы?
ebooksa