– Хорошо бы, – так же тихо ответила она и сильнее прижалась к нему: – Как же ты мне дорог, Ратмирушка! Иной раз мне чудится, что нет на свете такого, чего бы я не готова была для тебя сделать! Прямо хочется всю себя отдать тебе…без остатка…
– Ну, уж, – тихо рассмеялся Ратмир. – Нельзя так. Любить – люби, но и себя блюди. Жизнь – она странная штука. Так порой повернет, что всё может полететь вверх тормашками. У каждого из нас одна только возможность побыть на этом свете. Вот и стараться нужно прожить эту возможность без сожалений за прошедшее.
– А я ни о чём сейчас и не сожалею. Разве только о безвременно ушедших близких моих. Но их воротить я не в силах. А вот за встречу с тобой каждую ночь теперь благодарю свою судьбу, – с легким душевным волнением произнесла Мирослава и, поднеся к своему лицу его руку, приникла губами к сильным пальцам скомороха.
– Смешная ты, Мирослава, – усмехнулся Ратмир, осторожно отнимая свою руку. Подложив её себе под голову, добавил: – Добрая и смешная. Вы – бабы, когда влюбляетесь, всегда такими становитесь.
– А разве мужчины в этом отличаются чем-то от нас? – Мирослава нежно провела рукой по его щеке.
Ратмир чуть отодвинул голову в сторону и усмехнулся: – А мы – мужчины – охотники. И чем недоступнее добыча – тем она желаннее.
– Грустно мне такое слышать. Но я нисколько не жалею о том, что в первый же день не устояла перед тобой. Столько сладкого времени могла потерять, – в отсвете лунных лучей улыбнулась женщина. – А теперь мне нужно немного поспать, милый. К литургии пораньше вставать приходится.
– Разбуди меня тоже, – пробормотал, засыпая, Ратмир.
– Куда-то поедешь?
– Нет, с тобой пойду на службу. Хочу посмотреть на всех, кто будет в соборе.
– Хорошо, милый, разбужу.
В светлице наступила тишина. И только маленький сверчок в скрытом от чужих глаз уголке убаюкивающе стрекотал, призывая свою ненаглядную. Мягкий лунный свет проникал через слюдяное окошко и освещал большую кровать, на которой под балдахином безмятежно спали мужчина и женщина.
Ранним утром Ратмир, опираясь на посох, спустился следом за Мирославой по ступенькам к повозке и увидел готового к отъезду старика Никифора.
– Так мы с тобой договорились, Никифор? – обратился он к нему. – Вечером жду тебя.
– Навряд ли я приеду, Ратмир, – вздохнул тот и непроизвольно кинул грустный взгляд в сторону Мирославы. – У меня ведь и своих дел полно. Да и форму нам терять нельзя – будем продолжать упражняться, пока ты тут не закончишь.
– Как же так? – удивился Ратмир.
–Ратмир, нам пора. А то не успеем к началу, – поторопила его Мирослава и помахала рукой старику Никифору: – Счастливого пути тебе, Никифор.
Ратмир с досадой посмотрел на неё и вновь обратился к старику Никифору: – Ну, хорошо. Делай как тебе надо. Только помни наш уговор. И пришли мне сюда мою котомку и мой сундучок. Сам знаешь какой. Вдруг понадобятся.
– Хорошо, я пришлю сегодня же… А про наш уговор я никогда и не забывал, – усмехнулся тот, вставляя ногу в стремена. Уверенно сев в седло, посмотрел долгим прощальным взглядом на Мирославу. Та невольно отвела взгляд в сторону. От внимания Ратмира не укрылась эта странная пикировка взглядами, но он промолчал и, сев в повозку, прикрыл за собой дверцу. Повозка двинулась к открытым воротам, и в окошечко они оба увидели, как мимо них проскакал на лошади старик Никифор.
– Не нравится, мне как Никифор сейчас со мной говорил. Что-то с ним происходит, – озабоченно произнёс Ратмир, проводив его взглядом, и добавил, переведя на Мирославу пытливый взор: – Я очень надеюсь, Мирослава, что ты здесь ни при чём. Мои товарищи – скоморохи – это моя семья. Обидеть кого-нибудь из них – значит обидеть меня.
ebooksa