– Да, я буду здесь каждый день поутру, пока не закончу кое-какие дела, – кивнул Ратмир и добавил: – А мою лошадку сейчас оставь здесь. Я сам приведу её на подворье.
– Как скажешь, барин. Только стреножь её на всякий случай. А то уйдёт куда. Вон лихих людей-конокрадов стало сколько, – торопливо выводя вторую лошадь на берег, улыбнулся юноша. Он ловко запрыгнул на неё верхом без седла и, лихо присвистнув, ускакал прочь.
Ратмир задумчиво посмотрел ему вслед. Потом вернулся к кусту и продолжил свои упражнения.
Через некоторое время, плотно позавтракав, он выехал на своей лошадке с подворья в сторону монастыря. Мирослава проводила его с крыльца и долго смотрела ему вслед. Она хотела тоже поехать с ним, но Ратмир отговорил, сказав, что матушка Евникия и так с большим трудом разрешила ему остаться на подворье.
– Иди за мной, Ратмир, – слегка запыхавшись, быстрым шагом подошла к нему матушка Евникия. – Она сейчас как раз в своей келье, бумагами занимается.
Ратмир усмехнулся: – Пошли коли так.
Пройдя по длинному коридору двухэтажного деревянного здания, они остановились под одной из многочисленных дверей, выходивших в этот самый коридор.
– Молитвами святых матерей наших… – неожиданно громко вслух начала читать под дверью игуменья.
Услышав наконец-то из-за двери «Аминь», она толкнула дверь рукой: – Это я, сестра Агафья. К тебе дознавалец от дьяка Разбойного приказа пришёл. Хочет спросить тебя.
– Проходите, люди добрые, – навстречу им шагнула высокая, худая монахиня лет шестидесяти с пронзительным взглядом под широкими, чёрными бровями. Орлиный нос с тонкими ноздрями и высокие скулы напоминали о былой красоте их хозяйки.
– Что именно тебе нужно, добрый человек? – сестра Агафья внимательным взглядом окинула Ратмира и чуть прищурила глаза.
– Хочу увидеть приходо-расходные книги монастыря за прошлый и нынешний года, – Ратмир сделал то же самое.
– Чем же эти книги могут помочь в сыске убийц наших любимейших сестёр? – вскинула брови монашка и кинула быстрый взгляд на игуменью. – Или по чьей другой просьбе просишь ты их?
– Да нет, мать Агафья. Именно для своего сыска я их и требую, – нахмурился Ратмир. – Но, ежели ты не хочешь дать их мне на ознакомление, то придётся мне писать о том челобитную дьяку Разбойного приказа Лаврентию…
– Ишь ты, шустрый какой! – зловеще усмехнулась сестра Агафья. – Не следует тебе, добрый человек, грозить мне дьяком Лаврентием. И на него найдётся управа, коли что.
– Нисколько это не угроза, сестра Агафья! – неожиданно вступила в разговор игуменья. – Отдай сыскарю книги эти, пока он тебя добром просит.
– Понимаю, матушка игуменья, – кивнула та и развела руками: – Только вот прямо сейчас не могу я отдать их вам. Ключ от сундука никак не могу найти. Сама уже с утра обыскалась. Завтра приходи, добрый человек, – улыбнулась она Ратмиру, обнаруживая отсутствие нескольких зубов во рту. – Завтра точно отдам.
– А что там за сундук у тебя такой? А то давай я Прохора пришлю, – не унималась игуменья. – Он у нас мастер по разным замкам.
– Ни-ни-ни, – покачала головой сестра Агафья. – Сундук у меня ещё от прабабки остался. Замок там мудреный, и твой Прохор только сломает его. Сказала же – найду ключ, и завтра всё отдам!
– Хорошо, – кивнул головой Ратмир. – Завтра в это же время с утра сам приду. И если твой сундук, мать Агафья, к тому времени не будет открыт, то я пошлю человека к дьяку Лаврентию за бумагой с разрешением разломать твой сундук.