Антонио схватил конверт, вскрыл его и впился глазами в латинские буквы. Затем усмехнулся и, отправив жестом слугу из комнаты, вновь посмотрел на свою собеседницу:
– А вот и подтверждение от моего человека. Ну, что же, посмотрим, кого царь Иоанн изберёт на этот раз своим митрополитом. Думаю, что нашему Папе это тоже будет интересно. Митрополит Филипп не очень жаловал нашу курию. Будем надеяться, что следующий будет более сговорчивым, – Антонио чуть прищурил свои красивые, чёрные глаза и, поднявшись из кресла, подошёл к окну. Он посмотрел в него и покачал головой: – Как быстро стемнело. Сколько уже живу в этой стране, всё никак не могу привыкнуть к таким зимам. Так скучаю по нашей любимой солнечной Италии!
Затем он повернулся лицом к своей собеседнице и нахмурился: – Ну и где же наш дорогой крестник? Опять заставляет себя ждать.
– Всю ночь была такая вьюга. Возможно, что сейчас на улицах всё замело, – пожала плечами графиня Терницкая.
– Только не нужно его опять выгораживать, Агнешка! – недовольно воскликнул Антонио и подошёл к столу, где на большом, красивом серебряном подносе стояли бутыли разных цветов и размеров и чистые, переливающиеся разноцветными огоньками в свете свечей хрустальные кубки. Выбрав один из кубков, он налил немного янтарной жидкости из тёмной бутыли и отпив глоток, нахмурился: – Ты же каким-то образом добралась до меня, да и посыльные вон спокойно доскакали… И вообще, Ратмир в последнее время сильно изменился и мне это очень не нравится.
– В чём же он изменился, Антонио? – внимательно посмотрела на него графиня Терницкая. – Я, к сожалению, не имею возможности чаще встречаться с ним. И, наверное, чего-то не знаю.
– Он очень изменился после того, как погибла та Ольга. Вернее, после того как он узнал, что она просто использовала его в интересах своего настоящего любовника – дьяка Лаврентия, – злорадно усмехнулся Антонио.
– Похоже, что он по-настоящему до сих пор влюблён в эту молоденькую авантюристку. Я хорошо помню её, когда на балах в посольствах она горделиво вышагивала под ручку с герцогом Бохусленом. Бедный герцог… его ведь, кажется, так и не нашли… – задумчиво посмотрела на Антонио его собеседница и усмехнувшись добавила: – Угораздило же нашего неприступного Ратмира влюбиться в эту Ольгу.
– Да не в Ольгу эту он был влюблён! – фыркнул Антонио. – Ты же сама заметила ещё в прошлом году, что Ольга очень похожа на Виолу – первую любовь нашего дорогого крестника. Вернее, была похожа… Так что наш Ратмир просто до сих пор не может забыть свою Виолу.
– Бедный Ратмир! Мне временами его так жалко.
– Жалко?! За что? – изумился Антонио.
– Ну, ему пришлось столько пережить, – пожала плечами собеседница.
– Ты меня удивляешь, Агнешка! Чего же такого ему пришлось пережить чего не пережили ты и я? Раннюю смерть матери? Так мы с тобой своих матерей, вообще не помним. Голод и нищету? А нас с тобой разве Учитель не вытащил из зловонных трущоб? Тебе, вообще, была уготована участь продажной девки… – раскрасневшийся от возмущения Антонио сверкнул чёрными глазами. – И, вообще, в последнее время я от него слышал странные вещи. Ни с того, ни с сего, он вдруг стал беспокоиться о благе этого государства.
– Он здесь родился, – негромко заметила графиня Терницкая. – Возможно, почувствовал свои корни.
– Я не потерплю предательства наших интересов! – воскликнул Антонио.
– А кто говорит о предательстве? – вскинула хорошенькую головку графиня Терницкая. – Одно другому не мешает.
– О-о, а вот здесь, моя дорогая Агнешка, ты очень даже сильно ошибаешься! Невозможно усердно служить двум господам. Рано или поздно придётся выбирать кого-то одного из них, – опять сверкнул глазами раздосадованный словами собеседницы Антонио. – И я не имею права допустить предательства по отношению к моему государству, нашим интересам и моему Учителю.
– И что же ты сделаешь с Ратмиром, если он вдруг выберет интересы этого государства? – выжидательно посмотрела на Антонио графиня Терницкая.
– С предателями у меня разговор короткий, – с угрозой в голосе ответил тот. – Сам лично заколю его кинжалом.
– Он же твой друг… вы называете друг друга братьями… ты всё время здесь беспокоишься о его безопасности, – графиня с усилием потёрла указательным пальцем переносицу. – Разве можно вот так взять и всё перечеркнуть?
ebooksa