Бесшумно открылась дверь из хозяйских покоев. Невидимая, словно бесплотная, тень замерла где-то посередине комнаты. Не выдаваемая ни единым звуком, ни даже слабым дыханием она, как клубок мрака скользнула к дальней стене, у которой лежал наиб. Злат напрягся, стараясь дышать ровно, чтобы не выдать себя.
– Чего это тебе не спится? – неожиданно раздался из темноты голос стражника. Старый служака, привыкший повсенощно бодрствовать в карауле, и сейчас не смыкал глаз. Хотя так же, как и остальные потихоньку лежал на лавке у входа. Тень вздрогнула и полушёпотом ответила что-то на незнакомом языке. Потом стремительно и всё также бесшумно исчезла за дверью. Это была Юксудыр.
Злат вспомнил её длинные пальцы, разрывающие сложенный лоскут и ему стало не по себе.
Утро было снова дождливым, тоскливым и пасмурным.
Сарабай с вечера наставил в печь кушаний, потому выехали очень сытно поемши, отчего все заметно повеселели и приободрились. У ханского дворца их уже ожидал Соломон и люди Могул-Буги. Еврей смиренно спешился, и потрёпывал по морде своего сытого мула, нукеры заносчиво держались поодаль верхами. Заметив это Злат усмехнулся – спешившийся всадник теряет уверенность. А битва в суде часто бывает горячей и опасней, чем схватка в чистом поле.
Диван-яргу – высший суд, разбиравший дела по верховному закону Ясе Чигизхана, заседал в отдельном помещении, стоящем рядом с ханским дворцом, выходя одной стороной на площадь, другой во двор, где стояли другие дворцовые постройки. Оттуда заходил эмир, а порой и сам хан. Во дворе у наиба была своя каморка, где он теперь и оставил под охраной стражи Касриэля и Илгизара. Юношу он решил взять в суд на всякий случай, как личного писца. После чего поспешил к дому эмира, благо тот был в двух шагах. Нужно же было объяснить своё вечернее отсутствие.
Главное не разочаровать эмирских жён. Поэтому рассказ об исчезновении постояльца Злат постарался приукрасить, напустив таинственности, особенно по части загадочных подземелий, которые он по милости людей Могул-Буги так и не успел осмотреть.
– Я там Бахрама оставил, он по части всяких загадочных дел большой дока – сказочник как-никак. Вечером велел приходить с докладом.
– Вот и ладно, – повеселел эмир. В суд он прибыл в хорошем расположении духа.
Судьи-яргучи уже были в сборе. На скамье у стены Злат увидел и городского кади Бадр-ад Дина, который всегда заходил с утра узнать нет ли дел по мусульманам. Сегодня таких не было, но мудрейший правовед заболтался с Соломоном, который сидел возле него. Видно было, что он никак не торопится выходить под холодный моросящий дождь.
Перед судьями выступил Злат. Выставив на середину Касриэля он торжественно объявил:
– Вчера я взял под стражу этого человека по просьбе людей, именующих себя нукерами эмира Могул-Буги и утверждающих, что он изменник. Хотя у них не было при себе никакого письма или ярлыка, я счёл нужным доставить этого человека в суд, учитывая серьёзность обвинения.
После чего отошёл в сторону, давая место вчерашнему напыщенному юноше.
Как и предполагал наиб, спустившись с седла, тот растерял часть своей уверенности. Тем более, оказавшись перед седобородыми судьями и восседавшем на почётном месте грозным эмиром. Два пера на шапке и золотой пояс давали понять дерзкому юнцу, что в руках этого немолодого человека с нарочито тяжёлым взглядом немалая власть.
Сам нукер для похода в суд принарядился. Даже вместо простого халата он одел парадную шёлковую юбку, какие в последнее время так полюбились молодым людям из знатных. Говорили, что наряд этот завезли из Китая, и старики его не одобряли, считая изнеженной роскошью. Судя по презрительно скривившимся губам эмира, он думал так же.
– Значит ты потребовал от моего наиба, чтобы он задержал этого человека, как изменника? Твоя просьба выполнена и теперь мы готовы выслушать твои обвинения.
Злат подумал, что начало получается очень хорошим. Ответчика даже не спросили о его имени, давая тем самым понять, что не воспринимают его всерьёз. Будь юноша поопытней, он бы это заметил. Но тот решил припугнуть присутствующих могуществом своего хозяина.
– Я выполнял приказ эмира Могул-Буги. Он велел мне схватить и доставить к нему этого иудея.
Эмир поджал губы.
– А мне уважаемый Могул-Буга ничего не велел передать? Кстати, его почтенный отец эмир Сундж-Буга знает, что ты здесь… делаешь?
ebooksa