Шведское огниво

– Голубятню хочешь найти откуда эти птички взяты?

Злат молча кивнул:

– Ты же по этим делам мастер.

– Мудрые люди говорят: нет ничего труднее, чем проследить путь след рыбы в воде и птицы в небе. Дождь сегодня. Птица может не полететь. Зацепка какая есть? Думаешь на кого?

– Концы ведут в ясский квартал. Где мохшинские выходцы живут.

– Там голубятен полно. Однако попробовать можно. Коня дашь?

– Возьми Илгизарова. Он нас пока подождёт.

Туртас взял клетку и вскоре вернулся с тремя голубями в ней.

– Поехали к Веляю. Он как раз в том квартале живёт.

Веляй был самый известный продавец птиц в Сарае. Много лет назад они с Туртасом, ещё совсем зелёными юнцами приехали из мохшинских лесов в столицу пытать счастья. Здесь пути приятелей разошлись. Туртас попал на ханскую службу и скоро взлетел к самому порогу власти, став кошчи – сокольником при самом повелителе. Ему доверили святая святых – голубиную почту, которая переносила государственные секреты. Казалось птица счастья надёжно укрыла его своими крылами. Поговаривали, что на ханского любимца даже положила глаз знатная красавица из самого золотого Чингизова рода. Но не зря говорят, что кто летает слишком близко к солнцу, обожжётся. Молния судьбы часто бьёт по самым высоким деревьям и горе тому, кто спрятался под их ветвями. После скоропостижной смерти хана Туртасу пришлось бежать на чужбину, вернуться откуда ему было суждено лишь двадцать лет спустя.

Веляй пошёл по торговым делам. Покупал и продавал, обзаводился новыми знакомствами и складывал даньга к даньге. Потихоньку богател. Построил дом в ясском квартале, лавку на базаре. На окраине держал большой птичий двор, где дожидались новых хозяев и драгоценные кречеты для соколиной охоты, и сладкоголосые соловьи, и птицы попроще, которых охотно покупали те, чей карман не мог позволить роскоши. Дела теперь вёл на широкую ногу. Его ловчие ватаги уходили за птицами для царской охоты в самые полуночные страны. Сам визирь обращался к достопочтенному Веляю, когда нужна была какая редкость для посольских даров. Его певчие птички ублажали слух любимых жён самого хана.

Старому другу Веляй от души обрадовался. Обнял. Даже слезу смахнул.

– Мы к тебе по делу.

– Ясно, коли наиба с собой привёл. И клетку с голубями принёс.

– Голуби не простые. Брал их один человек с собой в Новый Сарай. Сам пропал. Нужно теперь узнать у кого он их взял. Поможешь? Самому мне не справиться.

– Староват я уже для таких дел, – закряхтел Веляй.

– До Нового Сарая далеко, – продолжал Туртас, – Сам понимаешь, простые птички для такого дела не годятся. Нужно самых лучших отбирать и готовить долго. Сначала поближе выпускать, потом подальше. Чтобы не бояться потом, что послание затеряется. И то сказать – новый дворец только в прошлом году строить собрались. Кто такими птичками обзавёлся, сильно спешил. И большую нужду в этом имел. У кого такие птички могут быть?

– У меня, конечно, у кого же ещё, – Веляй задумался, – У хана, конечно, в хозяйстве Урук-Тимура. У франков в миссии. Они, едва хан эту затею с новым дворцом начал, сразу своих людей туда послали. А голубиная почта у них не хуже ханской. Кто ещё может быть, ума не приложу.

– Вот и выходит, что придётся мне браться за старое. Поможешь?

– Куда же от тебя деваться? Помогу, – он поднялся, – Пошли. Дело, как я понял, тайное? С собой брать никого не буду.