– Голубь, обученный лететь до Нового Сарая, вряд ли обитал в хижине бедного дровосека, – поддержал Сулеймана Веляй.
– Теперь самая тонкая работа наступает. Ястребиная, – хищно сузил глаза Туртас, – Нужно только постараться скрытно подобраться к дому.
Злат задумался.
– Есть ворота с пристани. И калитки. Они запираются охраной.
– С пристани? Вот и хорошо. Зайдём на пристань, будто по какому делу. Потом попросишь охрану меня пропустить в Булгарский квартал. Чтобы в обход не идти. У меня мешок в руках, скажу мне отнести нужно. По быстрому. Эти калитки ведь для того и делали. Сам меня подождёшь.
– Вот нам клетка с голубями и пригодиться, – догадался наиб, – Мы же её здесь на пристани взяли. Попрошу вспомнить, кто видел, когда её приносили.
– Ты, Сулейман, мой плащ возьми, – повернулся он к юноше, – Завернись как следует. А то у тебя вид, будто тебя только из реки вытащили. Сразу в глаза бросается.
– Веляй пусть на дороге нас ждёт, – добавил Туртас, – С соколом, на всякий случай.
Как и предполагал утром Злат, язык смотрителя после обеда уже стал сильно заплетаться. Он долго морщил лоб под суровым взглядом наиба, пытаясь вспомнить, видел ли он раньше предъявленную клетку с голубями. Зато очень грозно бранился на стражников, которые также не могли ничего сказать. Ругая их лежебоками, дармоедами и сонными бездельниками. Он даже обрадовался просьбе наиба, открыть калитку в Булгарский квартал, чтобы его спутник отнёс туда мешок.
Немного погодя Злат спровадил Сулеймана с клеткой, велев дожидаться его на дороге. Сам с властной монументальностью уселся пить мёд из смотрителева кувшина. Ругая при этом свою злую долю, тяжёлую ханскую службу и человеческую неблагодарность. Даже позавидовал смотрителю: «Сидишь в тепле, мёд попиваешь. А тут мотаешься под дождём, не жрамши». Тот уже воспринял эти слова, как намёк и стал суетиться насчёт угощения посолидней, но появился Туртас.
– В Крым что ли ходил? – грозно напустился на него наиб и двинулся на выход.
До самых ворот пристани они не обменялись ни словом. Только на дороге Злат бросил на спутника вопрошающий взгляд. Тот кивнул с довольной улыбкой.
Уже, когда подошли к Веляю и Сулейману, Туртас похвалил птичку, погладив мешок в руке:
– Сбил, как из пращи. Почти на крыше голубятни.
– Мой лучший ястреб, – самодовольно ухмыльнулся торговец.
Он покрутил головой и добавил:
– Хорошо вовремя управились. Теплеет. Не было бы завтра тумана.
Туртас, прихватив клетку с единственным уцелевшим голубем, отправился в хижину Бахрама. Остальные двинулись в город. Веляй, немного погодя, забрав у Сулеймана мешки с птицами, свернул в свой квартал, дальше поехали вдвоём. Юноша отправлялся на другой конец Сарая в контору Касриэля, узнать не появился ли купец из Крыма. Злат решил заехать таки к эмиру и рассказать его жёнам про таинственно исчезнувшего постояльца. Бахрам куда-то запропастился, пускай потом сам сходит. Оно и веселей получится.
– Этот двор я хорошо знаю, – разглагольствовал Злат, уже отобравший у Сулеймана свой плащ. Усадьба купца Музаффара из Булгара. Он рабами торгует. Потому у него во дворе такие строгости и заборы. Сам здесь он лишь наездами бывает.
Юноша, вдруг придержал коня. На лице его читалось изумление:
ebooksa