– Вам нехорошо, Гибенрат?
– Нет, господин профессор.
– Садитесь, а после урока зайдите ко мне.
Ханс сел, склонился над своим Ливием. Он вовсе не спал и понимал все, но одновременно внутренний его взор следил за множеством чужаков, которые медленно, не сводя с него своих блестящих глаз, отступали в беспредельную даль, пока полностью не пропали в тумане. В то же время голоса учителя и переводящего ученика и все мелкие шумы в классе приближались и наконец стали реальными и близкими, как всегда. Парты, кафедра, доска стояли на обычных местах, на стене висели большой деревянный циркуль и угольник, вокруг сидели товарищи, и многие из них с любопытством нагло косились в его сторону. И вот тут Ханс страшно испугался.
«После урока зайдите ко мне» – так было сказано. Боже милостивый, что же стряслось?
В конце урока профессор жестом подозвал его к себе и повел сквозь строй глазеющих товарищей.
– Скажите-ка мне, что такое с вами было. Спать вы, значит, не спали?
– Нет.
– Почему же не встали, когда я вас вызвал?
– Не знаю.
– Или вы меня не слышали? Вы туги на ухо?
– Нет, я вас слышал.
– И не встали? И глаза у вас потом были такие странные. О чем вы думали?
– Ни о чем. Я уже хотел встать.
– Почему же не встали? Вам все-таки было нехорошо?
– Пожалуй, нет. Я не знаю, что это было.
– У вас болела голова?
– Нет.
– Что ж, ладно. Ступайте.
Перед обедом его вызвали снова и проводили в дортуар. Там ждали эфор и окружной врач. Его осмотрели и расспросили, однако ничего определенного выявить не удалось. Доктор добродушно посмеялся, не принимая дело всерьез.