Ярина пожала плечами, прислушиваясь к памяти. Ответила:
– Услышала что-то… Наверное… Лягушка очень устала. И… зелень какая-то, ядовитая, плесневелая.
– И ветер не слышала? Он тебе изо всех сил шептал.
– Ветер?.. И правда…
И правда, был ветер, да такой, что шатались кудрявые берёзовые вершины. И сове, когда падала на тропу, встопорщило перья. И едкий дым стремительно разнесло по болотистой поляне…
– То-то, – хмыкнула Обыда, подходя, кладя ладонь Ярине на лоб. – Слушала – да не услышала. Видела – да не увидела. Чувствовать надо. Думать. Голова тебе для чего? Венок носить?
– Нет, – прошептала Ярина.
– То-то, – повторила Обыда. – Слушать. Чувствовать. Это ведь, Ярина, и значит быть хозяйкой Леса. Слышать его. Сохранять Равновесие. Лес тебе шептал: защити от василиска. Лес тебе шептал: помоги!
– Но ведь в прошлый раз ты сама говорила: не трогай, не касайся! Смотри да чернодверь открытой держи, а вмешиваться не смей.
– Ты сама должна понимать, сама должна чувствовать, когда в стороне остаться, когда вмешаться!
– Никогда я этого не пойму, – горько вздохнула Ярина. – Сколько раз казалось: вот, вот оно, в руки даётся… А потом всё опять неясно. Лес древний, огромный… Я совсем маленькая в нём, Обыда. Он словно бесконечно передо мной раскрываться будет, никогда до дна не поймёшь… Не разберёшься.
Обыда усмехнулась, накрыла Яринину руку ладонью:
– Если бы было это так просто, если бы можно было сказать: «Пускай всё в Лесу будет славно» – и всё бы так и было, разве была бы яга такой редкостью, таким даром Лесу? Думай, чувствуй, Ярина! Сердце используй! Силу! Знать, знать, когда в стороне стоять, когда в бой бросаться, отовсюду это знание собирать – вот что значит хранить Равновесие! Ну ничего. Придёт, придёт ещё… – Обыда села на лавку, отдышалась. – Василиск этот, если бы вылупился – сколько бы бед в Лесу наделал! Сколько бы погубил и людей, и зверей, и тварей волшебных… Вглядись в будущее: открыта разве для них чёрная дверь? Нет. А пришлось бы отворить, если бы змее дала вылупиться.
Обыда протянула Ярине горсть дымчатой жимолости:
– Держи… Первая. А василиск этот – от Шайтана[75] привет. Почуял, чёрт старый, что Равновесие раскачивается. Посылал проверить, посмотреть, что за новая яга в Лесу подрастает.
– И… что?.. – спросила Ярина, кладя ягоду в рот, давя языком. Сглотнула кислый тёплый сок, и будто полегче стало.
– Что-что, – проворчала Обыда. – Понял Шайтан, что жалостливая, добрая да доверчивая. Уж куда как для него хорошо!
Ярина закрыла глаза, слабо улыбнулась. По пальцам скользнули белые, алые огоньки.
– Уж какая есть, Обыда.
– Уж какая есть. Жалостливая, доверчивая, зато храбрая, и бестрепетная, и любопытная. И красавица такая, что Кощей бы свататься пришёл, да стар больно. Добрая, да честная, да справедливая, да чуткая и ловкая. И силы, и Пламени хоть отбавляй. В какой воршуд ни прилетает – всякий радуется. И Лес сбережёт, и себя в обиду не даст.
ebooksa