– А вот про Ночь-то я запамятовал… – раскрасневшись, почесал затылок домовой. – Как же там было?.. Ехал Ночка через Хтонь – подкоптило молодца. Глянул – думал, это конь…
– Пусть пойдёт умоется! – осмелев, подхватила Ярина.
– Вот, вот! – Корка восторженно подпрыгнул, поскользнулся и растянулся на сундуке.
Ярина бросилась его поднимать. Подняла – а Коркамурт не выпустил её руки, пошёл плясать и потянул следом.
– Вот, значит, как в лесу живётся! Нос не вешай! Вот как! А то ты вся бледненькая, как былинка на ветру. Подпевай! Трое молодцев в лесах: Утро, День и Ночка. Маслица у них я – цап!
– Вкусно было очень! – смеясь, закончила Ярина.
На это даже лошадиная голова на коньке крыши заржала.
– Вот, вот! – засвистел домовой.
Мелькали половики и лавки, связки трав и слюдяные окошки. Изба ходила ходуном, а на столе подпрыгивали забытые чашки. Ярина заливалась смехом, из-под ног испуганно раскатывались клубки, отпрыгивали, как от огня, утварь и свечи. Корка пел во всё горло, Ярина подпевала, и ломкий голосок домового смешивался с её тонким голосом, будто серебряные монеты улетали в небо…
– В небе яблочки горят, квакают лягушки. Ты яге не приседай попусту на ушки!
Всё кружилось, сливаясь в пёструю ленту, день разворачивал за окном солнечные лепестки, перед глазами лентой раскатывались бревенчатые стены, вышитый дырпус, цветочные горшки, береста, полотна… Пока наконец не оказалось под самым носом что-то чёрное, ледяное.
– Эй! Эй! Туда не лезь! – резко крикнул Коркамурт и отдёрнул Ярину. – Отвернись! Не трогай!
– Что такое? – растерянно пролепетала она; съёжилась, чувствуя, как от черноты потянуло холодом.
– Это чернодверь, – прошептал Корка, яростно растирая руки, кусая губы. – Не велено тебе туда ходить. Обыда наказала пуще глаза беречь, а не то…
– А не то раньше времени узнаешь, глазастая, что такое смерть, – раздалось с порога.
Ярина замерла. Застыл домовой. Со двора хлынул холод, и яга шагнула в избу.
Оглядела разгром, посмотрела на ополовиненный горшок с маслом. Протянула:
– Во-от в чём дело… Я и думаю: чего Корка такой разговорчивый, что там за праздник кикимора с домовым устроили, что на весь лес слыхать? А ты, значит, упросил Ярину маслица тебе дать…
Корка виновато глянул исподлобья. Выпустил Яринину руку. Бочком-бочком двинулся к лючку в подполье.
– А ты, – обратилась к Ярине Обыда, – на будущее знай: Коркамурт наш пьянеет с масла. Много не давай никогда! Ложечку – и то по самому редкому случаю. Погляди, что учинили!
ebooksa