Наблюдая за Большой медведицей

Тощий промолчал. Лея подошла еще ближе и слегка приобняла его. У Мишки по щеке скатилась слезинка.

Разнять девушек попыталась Элина. Дарьян и Валенов просто стояли рядом. Роман погрузился в свои мысли и не реагировал на реальность. А Покровский переживал, чтобы его кофта, которая была одета на Юле, не запачкалась.

— Да что вы за руководитель? — вспыхнула Элина, у которой никак не получалось разнять сопящих девиц.

Роман Александрович очнулся и нехотя вмешался в конфликт.

— Вроде не сильно запачкала мою кофту, — вздохнул с облегчением Дарьян.

Девушки еще раз попытались кунуться в драку, но на этот раз их развели в стороны Дарьян с Романом. В общем, с приключениями, но туристы, наконец, доползли до лагеря.

Здесь уже горел костёр. Могильников готовил ужин из тех рыбёшек, которые утром нашел возле своей палатки. Почистил их и бросил в котелок с водой. Элина, увидев все это, как она выразилась, безобразие, незамедлительно вмешалась и добавила в котелок пряностей и сушеных овощей.

Злая Юля с взъерошенными грязными волосами и красным пятном на щеке ушла в свою палатку. Дарьян крикнул ей вслед, чтобы вернула ему кофту, Юля не ответила. Но когда парень отвернулся к огню, кофта прилетела прямо в костер. Увидев, как задымилась его любимая толстовка, он растерялся, но Могильников успел голой рукой вытащить кофту из огня. Дарьян обозвал Юлю сумасшедшей, за что получил порцию оскорблений. В словесную перепалку вклинилась Кира, чтобы не упустить возможность поскандалить с Юлей.

Лея шла рядом с приунывшим Тощим и не хотела отходить от него ни на мгновение, но как только туристы добрались до лагеря, Мишка отошел от нее и сел на пенек в стороне. Хотел продолжить грустить, но не смог удержаться — достал из рюкзака последнюю булочку Толстикова и принялся жевать. Лея уже было присела рядом с ним, но её остановила Элина, дав понять, что не стоит ей сейчас подходить к Худогубкину, чтобы снова не нарваться на грубость — не в том он настроении. Девушка отвернулась, но к совету прислушалась. В итоге, Лея встала посреди поляны, не зная, куда ей деваться.

Настроение в лагере царило не очень веселое. Все занимались бытовыми делами. Приводили в порядок свои палатки, разбирали разбросанные вещи. Тяжелее всех, в моральном смысле, пришлось Роману. Он ощущал на себе тяжелый груз ответственности за произошедшие ночью и днём события. Он так сильно желал результата, и не заметил, как пустил под откос весь поход. Но потом Валенов успокоил себя тем, что сейчас группа на взводе, никто и копаться в первопричинах произошедшего не будет, все сильно измотаны и голодны. Однако завтра, как думал Роман Александрович, каждый займётся прокручиванием в голове событий, анализом каждой минуты «грибных» суток и тогда, скорее всего, все ополчатся сначала на Худогубкина, а затем на руководителя, который утром бегал по полю без штанов. «Что же делать и как быть?» — изводил себя извесными русскими вопросами Роман, однако ни одно решение не согласилось посетить его голову. Репутация, как он полагал, пропала в большой и бездонной пропасти. Он молчал, задавленный эмоциями, старался не контактировать ни с кем из туристов. Молча сходил к реке за водой, набрал котелок, поставил на огонь. Начистил оставшуюся картошку для ухи, которую готовил Могильников. В котелок для чая Роман добавил немного мяты, благо, травку ему в рюкзак подкинула Оленька Петроградская, понимая, что брат добавки для чая все равно забудет.

— Роман Александрович! — прервала его размышления Кира, стоящая у своей палатки. Роман возился у костра, но, услышав голос Киры, постарался уйти к реке, сделав вид, что не слышит. Однако, не на ту напал, Кира окликнула его еще громче. Изображать глухого дальше было некорректно.

— Чего? — Роман повернулся к Кире.

Кира держала в руках обугленный паспорт.

— Тут кусочек второй страницы документа сохранился, — девушка подошла к нему и вручила бумажки, — увы, паспорт ваш.

Роман держал в руках кусочек своего паспорта и плакал. В душе своей плакал, конечно, ибо показывать слезы участникам похода, допустив уже столько оплошностей, он не мог. Автор комедии думает, что вы, дорогие читатели, прекрасно понимаете, чувства Валенова. А теперь представьте, как обострились его эмоции, когда Кира напомнила ему о сожженной новенькой палатке, которую тот купил на последние деньги. Даже автору комедии, человеку стало невыносимо жаль бедолагу… Он в первый же день своего руководства столкнулся с целым букетом принеприятнейших событий. Один лишь арест в здании аэропорта чего стоил. А уж грибы… Был только единственный положительный момент — спальный мешок и вещи он прошлой ночью так и не успел распаковать.

Могильников протянул флягу Дарьяну, сказав, что это хорошее средство, чтобы притупить боль от всего произошедшего, но тот отвернулся.

— Где мой телефон? — вслух спросил Дарьян, направился к своим вещам. Вскоре из палатки донеслись крики и слова для тех, кому за восемнадцать. Смартфон Покровского стоил, как две-три зарплаты среднестатистического работника, а тут — трещина на пол экрана. Но рассмотреть последнюю фотографию в галерее гаджета ему все-таки удалось. Медведь? — он обратил внимание на медвежонка, которого держал Тощий. Парень вышел из палатки и направился к костру.

Лея тоже подошла к костру с одним розовым кроссовком в руках.

— Миша, — спросила девушка, — а где…где мой второй кроссовок и почему он в белой краске?

Тощий не стал ничего отвечать, молча доедал булочку с варенной сгущенкой и корицей, виновато на нее поглядывая. Она улыбнулась и покачала головой.