— Прости, я наступил в нем в коровью лепешку, поэтому мне пришлось бросить его там, где-то… — Миша через несколько минут все же решил ответить и показал на лес: — Там, в лесу, за горизонтом, — и опустил глаза в землю.
Появился Эдкевич, еле стоявший на ногах, как ни странно. С фотокамерой, но не своей, а со старым пленочным «Зенитом-Е» на потрепанном кожаном ремешке.
— Куда ты вечно пропадаешь, девица? — буркнула Кира.
— А где моя краска? — с трудом спросил Сергей и пошатнулся.
Дарьян подошёл к нему, взял за руку и проводил к костру.
— Олег Уюкович, еще один рыбацкий стульчик у вас есть? — спросил он у Могильникова.
— Какой стульчик, брат…*Ик!*? — возмутился, улыбающийся Эдкевич.
— Сажай его на мой, я себе второй принесу… — вздохнул Олег Уюкович.
— Ты на ногах не держишься! Когда успел в овощ превратиться? — спросил Дарьян.
— Знаешь, друг, с этими сельчанами бессмысленно соревноваться в стойкости к алкоголю, — неожиданно лицо Эдкевича приняло серьёзное выражение.
— Они в Закусе живут, брат, застолья у них в крови, — пошутил Покровский с серьезным лицом.
— Верно, — хихикнул Эдкевич, — дети уже рождаются с шашлыком во рту, а вместо молока пьют они настоечку.
К моменту, когда Валенов, Могильников и Элина приготовили ужин, все переоделись в теплые, сухие вещи. Собрались у костра. Лея, вопреки советам, села рядом с Тощим, воспользовавшись тем, что тот испытывал чувство вины за испорченный кроссовок и грибочки. Дарьян показал всем фотографию на треснувшем телефоне и задал вполне логичный вопрос: «Народ, а что все-таки произошло — то прошлой ночью?»
Глава 5. От заката до рассвета или что же все-таки было этой ночью
Эта глава, вопреки вашим ожиданиям, дорогие читатели, будет несколько короче предыдущей. Автор считает необходимым распутать паутину событий и вкратце поведать вам, как чудили наши герои под влиянием чудесной стряпни Мишки Худогубкина.
Разумеется, грибная ночь не обошлась без старика — Петра Ильича Чайковского, который по счастливой, а, может быть, и не очень счастливой случайности, оказался совсем неподалеку от лагеря туристов. Дед проголодался и решил порыбачить ночью, в темноте и без фонарика. Самое забавное, что минут через пятнадцать он уже выловил несколько рыбёшек среднего размера, однако, приготовить рыбу у него возможности не было — огниво выронил из дырявого кармана.
Вскоре он увидел неподалеку костёр, понял, что огонь горит в лагере его новых друзей, туристов, которые, как он считал, всегда рады его видеть. Он сорвал ветку, нацепил рыбу на кукан и пошел на свет.
Туристы сидели возле костра и что-то активно обсуждали. Курица Марфа бродила отдельно от старика в поисках пищи. Деда немного смутило, что одна из девушек назвала его птицу хорьком. Он подошёл ближе, чтобы разобраться в причинах оскорбления его питомца, и увидел странную картину — все резко замолчали, и каждый уставился в одну точку. Старик подошел к одной из девушек, к Элине. Та смотрела на высокую ель. Дед понял, что она не реагирует на все происходящее вокруг, и не смог удержаться — нарисовал ей угольком на лице кошачьи усы, которые та вскоре вытерла рукавом куртки и размазала сажу почти по всему лицу. Потом Ильич пожелал всем приятного аппетита, сел у костра, чтобы поджарить рыбку.
Элина тем временем вскочила, схватила топор, молоток и начала бегать по лагерю и кричать не то на кикимору, не то на другое невиданное чудовище.
Эдкевичу захотелось запечатлеть этот момент на камеру, но идти в палатку ему было лень, хотя та лежала в шаге от него. Зато было не лень бежать к своему рюкзаку за краской. Да, да, за краской, ведь он взял с собой несколько тюбиков, чтобы на одной из вершин нарисовать натюрморт. Вот и решил нарисовать картину обо всем происходящем здесь и сейчас. Достать достал, но нарисовать ничего не успел, отвлекся на Дарьяна. Краскам тут же нашли применение — тюбик с белой оказался в кармане Тощего, который отправился на поиски приключений. Миша вдруг вспомнил, что всегда мечтал научиться ездить верхом на коне, поэтому и отправился на поиски. Зачем краску взял? Автор комедии так и не смог этого понять. Однако, когда Тощий вернулся в лагерь, с так называемым конём, в виде маленького медвежонка на руках, из его кармана выпал уже пустой тюбик. На каждой щеке Тощего были нарисованы по две полосы, как у индейца-воина. Хватило же ему сил выкрасть из объятий медведицы медвежонка и принести его в лагерь! Тощий кричал, что теперь у него есть маленькая лошадка, и он будет её наездником.
ebooksa