Заговор

22
18
20
22
24
26
28
30

— Он сказал, мол, Алексей Борисыч, там новый гость, которого к нам без путевки привезли, хочет с вами встретиться, так и говорит, мол, отведите меня к товарищу полковнику. Я еще переспросил, и он повторил, что ты прям четко меня по званию назвал.

— Ну так а почему ты господин полковник решил, что я тебя знаю?

— Так откуда иначе тебе знать, что я полковник?

— Это дедукция. Я предположил, что без ведома хозяина тюрьмы никто не рискнет поселить тут человека, как ты сказал, без путевки. Поэтому мне нужен был начальник. Я очень приблизительно разбираюсь в МВДэшной иерархии, но все же могу предположить, что руководить тюрьмой может минимум подполковник, максимум полковник. По дороге сюда полицейские сказали, что везут меня в крупнейшую тюрьму Краснодара. Вот и все.

— Ловко ты. Ну что ж, ты мое любопытство удовлетворил. Мне пора на мероприятие, которое я сегодня весь день провожу.

— Погоди, полковник. Ты получил что хотел. Видишь, со мной можно иметь дело. Давай еще обсудим, может у нас есть, чем обменяться?

— Ты мне сейчас деньги будешь предлагать? Миллион? Два? — Полковник отвернулся к двери и взялся за ручку. — Не интересует.

— Погоди. Послушай полминуты, тогда решишь уходить или продолжить. Я тебе не деньги предлагаю, я тебе предлагаю решить вопрос питания твоих подопечных. Я почему-то уверен, что ты хлеб получаешь раз в два-три дня и то, не самый лучший, верно?

— Допустим. И что, ты мне сейчас пообещаешь хлеб привозить? У мня по нормам на одного сидельца пол кило хлеба в день, триста грамм белого и двести черного. Ты мне шесть сотен буханок белого и четыре черного в день привозить будешь?

— Ну, тридцать тысяч буханок в месяц это не так, чтобы и много, качественный хлеб в таком количестве обойдется в пять-шесть тысяч долларов, но, Алексей Борисович, мне почему-то кажется, что такое предложение тебя не заинтересует.

— Верно кажется. — Полковник все же отступил от двери и снова полностью повернулся ко мне.

— Алексей Борисович, мне чтобы понять, что тебе предложить, нужно понимать, почему ты меня сюда, как ты сказал без путевки, пустил вообще?

Чуть поколебавшись, как бы оценивая, стоит ли говорить, полковник все же произнес:

— Меня очень большой человек попросил тебя в моем доме отдыха сутки подержать и сделать так, чтобы тебе не понравилось. Чтобы ты одной мысли о том, что можешь попасть в нашу пенитенциарную систему, как огня боялся и делал все возможное, чтобы тебе по новой путевку к нам не выписали.

— Уважаемый человек.

— Что что?

— Ну, обычно говорят, что очень уважаемый человек попросил. А ты сказал, большой человек. Ты, полковник, явно не оговорился. Ты же не уважаешь того, кто тебя попросил меня прессануть?

— Ты явно не вполне понимаешь, что говоришь. Ты мне, хозяину зоны такие слова произносишь… уважаешь, прессануть. Не говори то, в чем ты не разбираешься, по крайней мере в этих стенах.

— Ну хорошо, главное мы выяснили. Ты мудрый человек, верно? И как ты сам сказал, ты тут хозяин, так?

Полковник даже не кивнул, а просто смотрел на меня. Ну что ж, пойдем дальше, молчание — знак согласия.