Митч. Сказано вам было – не надо мне ничего из его запасов; сколько раз повторять! Да и вам нечего налегать, раз это его, а не ваше. Он и то уж жалуется, что вы набросились на его виски, как бешеная кошка.
Бланш. Что за бред! И вы еще повторяете… вот уж чему никогда бы не поверила. Но я-то выше этого и не удостаиваю такое подленькое оговаривание даже ответа.
Митч. Х-ха!
Бланш. Что все это значит? Вы что-то задумали. По глазам вижу…
Митч
Бланш. А мне так больше нравится. В сумерках как-то уютней.
Митч. Да я, кажется, так ни разу и не видел еще вас при свете.
Ну да, ни разу.
Бланш. В самом деле?
Митч. Днем – ни разу.
Бланш. И по чьей же вине?
Митч. Днем вы не желаете показываться – все время так.
Бланш. Да что вы, Митч, ведь днем вы на заводе.
Митч. Но ведь есть же воскресенья. Сколько раз я вас звал в воскресенье погулять днем, и вечно у вас наготове отговорка. До шести вас не вытащишь, а там, глядишь, всегда найдется местечко, где света поменьше…
Бланш. Сами вы что-то темните, Митч, – никак не возьму в толк, что у вас на уме.
Митч. Да ничего особенного, Бланш. Просто я хочу сказать, что до сих пор так и не имел случая разглядеть вас по-настоящему. Так давайте-ка включим свет, а?
Бланш
Митч. Ну, хоть вот эту лампочку под бумажным фонариком…
Бланш