— Мне сегодня сон приснился, — вырвал из блаженного анабиоза голос мужчины. Говорить не хотелось, но в этой фразе было столько удивления, что сдержаться не вышло.
— И что в этом странного? — глаза я не открывала.
— Мне сны не снятся, — в его голосе чувствовалась улыбка.
— Тогда поздравляю, надеюсь, он был приятным, — и ешь уже давай. Молча желательно.
— Приятным? Не знаю. Скорее, странным.
Я кивнула в надежде, что, не получив от меня должной реакции, князь, наконец, замолчит. — Мне снилось Лунное дерево [1]с красными, как кровь, спелыми гранатами.
Ладно, пусть говорит, если уж ему так неймется.
— А стоило взять плод, он лопался и карминовыми каплями струился по ладоням и рукам.
Какие мысли — такие сны.
— Клянусь, я до сих пор чувствую запах сока.
— Сходите к пифии: может, она растолкует, — было плевать, что там пригрезилось Кристофу. Вообще на все было плевать. Я хотела спать, а мозг слабо реагировал на информацию, отказываясь ее обрабатывать.
— С меня одного раза вполне достаточно, спасибо. И потом это не настолько интересно.
— Зачем тогда рассказали?
Очередной княжеский опыт? Мы же вроде договорились.
— Просто захотелось поделиться…
— Почему со мной? — зевнула, не сумев сдержаться. Действительно, кто я такая, чтобы он обсуждал со мной свои сны?
— Сам не знаю, — медленно, словно нехотя ответил мужчина.
— Ешьте давайте, — буркнула, зарываясь глубже в капюшон.
— Мы разве куда-то торопимся?
У него помимо похмелья еще и потеря памяти? Вот всегда считала: не умеешь пить — не садись.