Мы должны быть открытыми для диалога, не отказываться от решения проблем безопасности и обращать внимание на то, чем занимаются наши подростки: куда они идут, что и с кем делают. Но, за несколькими исключениями, когда речь идет о содействии самостоятельности, меньше значит больше. Это не вопрос самоустранения или отрешенности. Это активное выжидание, наблюдение с любовью в стороне, позволяющее вашему ребенку прекрасно развиваться. Это не так просто, как кажется. Подобно тому как движение подростка вперед требует практики, так и вы должны учиться сдерживать себя.
Вашей дочери семнадцать лет, и она только что узнала, что ее лучшая подруга всерьез заигрывает с ее парнем. Подруга даже отправила ему свое фото с обнаженной грудью. Дочь приходит домой из школы с красными глазами, закрывает дверь в свою комнату и через несколько секунд начинает говорить по телефону приглушенным голосом и плакать. Она не скрывала своих страданий и не просила вашей помощи. Вы не знаете, умер ли кто-то или она надела в школу не ту обувь. Раз уж она разговаривает по телефону, вы, конечно же, спросите, что произошло, и получите краткое объяснение.
И что дальше? Ваш хорошо отточенный материнский порыв, испытанный на протяжении многих лет, требует обнять дочь, успокоить ее, а затем сказать, чтобы она встретилась со своей подругой и обсудила ситуацию. Но вы хорошо понимаете, что если скажете дочери, что нужно делать, то, возможно, вы почувствуете себя более комфортно, однако это не сделает ее более зрелой и не научит ее разрешать конфликтные ситуации. Сейчас у нее практически полностью развились когнитивные способности, помогающие понять подобную проблему, но мало опыта. У нее все хорошо с саморегуляцией, когда речь идет об уроках или времени перед сном, но, к счастью, мало опыта в предательстве. Вы сейчас рядом, чтобы помочь ей, но в следующем году она будет в колледже и вас рядом не будет; а в итоге, разумеется, вас вообще может не быть. Вы молчите? Даете совет? Предлагаете ей поговорить?
Сначала вы должны точно понять сигнал дочери. Закрытые двери означают: «Сейчас оставь меня в покое». В семнадцать лет, при условии хороших отношений между вами, она будет знать, как обращаться за помощью, когда она в ней нуждается. Ваша суета вокруг нее и постоянные озабоченные взгляды бесполезны. Это означает, что вы сомневаетесь в ее способности позаботиться о себе и заставляете ее переживать из-за ваших расстроенных чувств, когда она должна сосредоточиться на управлении собственными. Вот что ей нужно:
• почувствовать грусть и злость;
• выяснить факты и перспективы;
• самостоятельно сообразить, как лучше всего справиться со своими чувствами;
• самостоятельно решить, как поступить с друзьями.
А вот как наше благонамеренное, но чрезмерное участие может испортить то, что больше всего нужно подросткам:
«Не расстраивайся, милая, они того не стоят»
Стоят. Эти дети были ее друзьями. Какой сигнал вы посылаете ей про отношения? И потом, как научиться точно понимать свои чувства, если кто-то говорит ей, чтобы она испытывала другие?
«Завтра тебе будет легче»
Откуда вам знать? Может быть, ей станет хуже. У подростков большой набор чувств, очень похожих на взрослые, и им нужны опыт и время, чтобы разобраться в сложных эмоциях вроде гнева и разочарования, связанных с предательством.
«Она гадина, а он неудачник. Брось их обоих»
Говоря своей дочери, что ей нужно делать, вы портите прекрасную возможность. Скорее всего, ваш совет будет эмоционально заряженным (см. выше) и никак не поможет дальнейшему развитию сложного сочетания навыков, необходимых вашей дочери для решения подобных эмоциональных проблем. Ваш взгляд с позиции взрослого должен подсказать, что это не конец света и что дочери нужно сделать правильные выводы из болезненных переживаний – например, научиться устанавливать границы или не терпеть насилие.
Ребенок, способный о себе позаботиться, – желанный результат для любого родителя. Подростки должны уметь точно определять свои чувства, регулировать поведение, полагаться на себя и уметь успокаиваться, когда это необходимо. Именно так они развивают навыки преодоления трудностей и адекватное самосознание. Они обращаются внутрь себя, призывают все свои силы, видят, что эффективно, и учатся справляться с негативными переживаниями. Надеюсь, ваш подросток в основном принимает удачные решения о том, как управлять своими чувствами (поговорить с другом, прогуляться, завести дневник), и лишь изредка совершает ошибки (напивается или принимает наркотики). Вы можете вносить предложения. Но не чувствуйте себя отвергнутыми, если ваш подросток просто хочет побыть один. Воспринимайте его комнату как живую лабораторию. Там происходит очень важная работа: тихий внутренний процесс трансформации ребенка во взрослого. Прерывайте его только при необходимости.
Хотя все мы говорим, что хотим только одного – чтобы наши дети выросли независимыми, сохраняя при этом тесные и нежные отношения с семьей (все это признаки самостоятельности), – реальность такова, что воспитывать в детях самостоятельность подчас чрезвычайно сложно для нас самих. Пожалуй, нет другой такой сферы развития подростков, где родителям нужно столько самодисциплины и самосознания. Это потому, что растущая самостоятельность нашего подростка для многих из нас палка о двух концах. Она знаменует конец эпохи, когда наши дети думали, что мы всезнающие, когда мы знали об их жизни практически всё, когда мы были нужны им круглосуточно и когда последнее слово всегда оставалось за нами. Даже постоянные споры в средней школе – просто форма интенсивной связи с ребенком. Но для того, чтобы быть по-настоящему самостоятельным, подросток должен быть готов отказаться от защиты всезнающих родителей, рисковать, терпеть неудачи и полагаться на себя, по-прежнему неопытного, ища решение проблем.
Для того чтобы эффективно воспитать в ребенке самостоятельность, нам нужно понимать, как легко подросток активирует наши собственные проблемы, когда говорит: «Я не хочу об этом говорить» или «Это действительно не твое дело». Конечно, мы уже слышали от детей подобные заявления, обычно с гораздо большей экспрессией. Но именно потому, что в них была экспрессия, растерянность или расстройство, мы знали, что ребенку по-прежнему была нужна наша помощь. Дело не в том, что старшеклассникам она не нужна, – конечно же нужна, но, как правило, им необходимо меньше нашего активного участия и больше «родительского присутствия».
Когда лучшая подруга вашей пятилетней дочери говорила ей «злые» вещи, вы обнимали дочь, пока она плакала, учили отвечать «Мне не нравится, когда ты со мной так обращаешься» и, скорее всего, вели конфиденциальные беседы с мамой ее подруги о том, как разрешить конфликт между девочками. Когда ваша дочь училась в средней школе и синдром «дрянной девчонки» был в полном расцвете, вы знали, что она по-прежнему нуждается в вашем вмешательстве (хотя и громко протестует), чтобы разобраться в непростых отношениях. Несмотря на драматизм этого периода, вы чувствовали, что у вас есть некоторый контроль над тем, что в итоге получается. Вы могли поговорить с учителями или другими родителями, если это необходимо, и по-прежнему чувствовали себя нужными.
Теперь вы, возможно, часто будете чувствовать, что больше не нужны. Хотя это и не совсем так, тем не менее многих из нас пронизывает тяжелое ощущение тревоги, когда наши дети готовятся покинуть гнездо. Нас просят отойти на задний план их жизни, но на протяжении многих лет мы были на переднем плане. Иногда кажется, что нас уволили с работы или лишили части нас самих. От этого порой очень одиноко.
ebooksa