– Избалованная гребаная сука, вот ты кто. – Рики сложила руки на груди. – Тебе все так охрененно легко дается. Ты ни черта не знаешь о жизни в реальном мире.
Эмили почувствовала, что ее душат слезы.
– Я беременна.
У Рики открылся рот, но она молчала.
– Я тоже не пойду в колледж. Мне повезет, если я смогу окончить школу. – Эмили думала об этом и раньше, но сейчас, когда она произнесла эти слова вслух, они прозвучали как смертный приговор. – Я не пройду стажировку в Конгрессе. Я, наверное, не смогу найти работу, потому что застряну дома, буду менять подгузники и следить за ребенком. И даже когда он подрастет и пойдет в школу, кто наймет незамужнюю мать?
Рот Рики захлопнулся. Но потом снова открылся.
– Помнишь вечеринку в прошлом месяце? – спросила Эмили. – Кто-то что-то сделал со мной. Воспользовался мной. И теперь я буду расплачиваться за это до конца жизни.
Рики судорожно закачала головой. Ее первая реакция была такая же, как у Эмили.
– Мальчики бы так не поступили. Ты врешь.
– Тогда кто? Правда, Рики, скажи, кто еще мог это сделать?
Рики все еще трясла головой.
– Не мальчишки.
Эмили могла только повторить свой вопрос.
– Тогда кто?
– Кто? – Голова Рики наконец замерла. Она посмотрела Эмили прямо в глаза. – Кто угодно, Эм. Это мог быть буквально кто угодно.
Теперь настала очередь Эмили лишиться дара речи.
– Ты не знаешь наверняка, что забеременела на вечеринке. – Рики уперла руки в бока. – Ты так говоришь только потому, что хочешь заарканить кого-нибудь из них.
Эмили была ошеломлена тем, что Рики вообще могло прийти такое в голову, не говоря уже о том, чтобы сказать это вслух.
– Я никогда…
– Ты постоянно болтаешь с другими парнями. Эмили и ее сломанные игрушки. Ты ездила в летний лагерь с Мелоди два года подряд. Клуб дебатов. Художественные выставки. Вчера ты пропала на весь день. Как по мне, ты могла трахнуть уже половину города. Сегодня утром я видела тебя с Сыром, и он убежал, как испуганная крыса.