Забытая девушка

– Конечно, серьезно.

– Его там даже не было.

– Он стоял прямо перед тобой, когда ты вошла в дом, – возразил ей Нардо. – Господи, Эмили. Кто, по-твоему, продал нам кислоту?

7

За Рики Фонтейн закрылась входная дверь. Добраться до прачечной в гараже можно было только по лестнице снаружи. Сандалии Рики шлепали по бетонным ступенькам, пока она шла зигзагами, чтобы достать полотенца из сушилки.

То дерьмо, которое сейчас происходит на ферме, – это то же дерьмо, которое произошло с Эмили Вон сорок лет назад.

Финальная фраза была очень эффектной, но при ближайшем рассмотрении она не выдерживала никакой критики. Эмили Вон не морила себя голодом до смерти. В ночь нападения она была на седьмом месяце беременности. Согласно показаниям свидетелей, на ней было бирюзовое или сине-зеленое платье, а не желтая сорочка. И волосы до плеч, уложенные с помощью литров лака, а не длинные до пояса. Да, она была босая, но, вероятно, из-за своих южных корней Андреа полагала, что все на фермах бегают босиком.

Так чем одно было похоже на другое?

Андреа мысленно вернулась к началу разговора. Именно Рики сказала Байблу, что на ферме нашли тело женщины. Но когда в ее дверь спустя четыре часа постучал маршал США, все, о чем она хотела говорить, была Эмили Вон. То же самое было с Векслером в его пикапе, но он был таким очевидным уродом, что Андреа видела его насквозь.

– Черт, – пробормотала Андреа.

Она подошла к двери с москитной сеткой. Рики уже дошла до первого пролета. Байбл все еще сидел в своем внедорожнике. Андреа нашла его номер в телефоне.

Он ответил после первого гудка:

– Да?

– Предупредите меня, когда она будет возвращаться.

– Будет сделано.

Андреа сунула телефон обратно в карман. Ее нервы были натянуты как струны. Рики пригласила ее в свой дом, то есть дала согласие на ее присутствие здесь и отказалась от своих прав, данных четвертой поправкой.

Дом был в ее распоряжении.

Телефон вновь покинул карман, когда Андреа подошла к придвижному столику. Она сфотографировала все снимки в рамках. Потом опустилась на колени и взяла выпускной альбом старшей школы Лонгбилл-Бич 1981–1982 гг. При печати первые несколько страниц альбома оставили пустыми, чтобы одноклассники могли расписаться друг у друга. У Рики было не очень много друзей, но Андреа сделала снимки подписей и коротких заметок. Часто попадалась аббревиатура БНС – это означало «Будем на связи» – и несколько призывов «Вперед, Лонгбиллс!».

Она взглянула на закрытые ящики. Ее сердце тикало, как секундомер. Полномочия Андреа ограничивались тем, на что разумный человек посчитал бы уместным согласиться. Сочла бы Рики разумным, что Андреа роется в ящиках, рядом с которыми они только что стояли? Рики свободно говорила об их компании, о фото, об Эмили Вон, о своем брате.

Это было сомнительное, но все же оправдание.