— Алина, как ты думаешь? — Линяев хитро прищурился. — Нелепо выглядит человек, если просыпается по ночам и ест?
— Конечно, это несколько необычно. Но в наш век традиции не так уж популярны. Тем более если вместе с человеком просыпается волчий аппетит.
— Тогда пожелай спокойной ночи.
— Спокойной ночи!
Он недолго полежал с открытыми глазами. Посмотрел на массивную пятиламповую люстру. Как это ни нелепо, но в его крохотной комнатке висит такая люстра. Ее бы с избытком хватило на добротный сельский клуб, но она висит у него. Люстру притащили друзья.
Когда он перешел от тещи в эту комнату, друзья сказали:
— Ты непрактичен. Если не принять меры, ты будешь спать на раскладушке еще сто лет.
Сказано — сделано. Они отобрали у него зарплату и начали действовать. Первым вернулся с покупкой Мыловаров. Он, кряхтя, волок люстру.
— Зачем? — спросил Линяев.
— Я залью тебя морем света! Это самое важное для квартиры, — пояснил он.
За люстрой появилась свежевыструганная оконная рама. Ее купил Чернин.
— А это зачем?
— Пахнет сосной. Экзотика.
Линяев забрал оставшиеся деньги и пошел на Сенной рынок за кроватью. Вез он ее на телеге. Сам сидел с краю, свесив ноги. Лошадь мерно мотала головой и цокала копытами. На тротуаре выстроились зеваки. Линяев держал руку под козырек.
Рама стоит за шифоньером и по сей день, источая чудный запах сосны. Рука не поднимается выбросить ее вон.
Линяев вновь заставил себя спать. Алина принесла обед. Он проснулся и насильно съел все до крошки.
За окном протарахтел автобус «ЗИЛ». Его можно узнать по характерному реву. «В автобусе поехали мы, — подумал Линяев. — И мы идем по тротуару просто пешком. У нас два миллиарда забот. В том числе и гимнастика. Мы делаем гимнастику. Вон там, за окном». Линяев повел глазами на окно.
— Он на месте?
— Его нет. Впрочем, появился. Угадай, кто он? Я узнала. Он художник. У него здесь мастерская. Он разминается, чтоб не терять бодрости.
— С чего он начал?