— Не комплексуйте! — Она прошла к дивану, удобно уселась, вот теперь бубенцами зазвенели все ее кубачи. — Конечно, вы меня удивили. Но я не девочка, Юрий Степанович, знаю, когда мужика ухватят за живое, он может и не только словом. А вас Федосов допек. Видели бы свои глаза. Ну а что появилась я, так вы этого не знали. Секретарша, она тот же разведчик.
— И все равно нельзя было распускаться, — посетовал Линяев.
Но она его не так поняла:
— Не бойтесь. Федосов будет нем. Я его нейтрализовала. Он мне, естественно, сразу: «Аврора Витольдовна, будете свидетелем!» «Буду, — говорю, — скажу: «Вы ко мне приставали, а Линяев заступился, как джентльмен». Думаете, у Федосова глаза на лоб? Как бы не так! Оказывается, для него это привычное дело. Или ты другого мордой об стол, или он тебя тем же самым по тому же месту.
— Ну зачем вы? — поморщился Линяев.
И снова она неверно истолковала его слова.
— Думаете, отомстит? А мне нечего бояться. Я брошу вас всех и самолетом в Сочи. Там живет кроткий вдовец, предлагает сердце, кучу детишек и собственный дом. И я соглашусь. Правда, правда. Пора вить гнездо… Что ни год, а мне будто все те же двадцать восемь. Надоело! Что же вы молчите, Юрий Степанович? Галантные мужчины бросаются утешать: помилуйте, Аврора, вы смотритесь на двадцать пять!
— Пусть ваше гнездо будет прочным, — пожелал Линяев всерьез.
— Верно, нечего сюсюкать со старой бабой. Разве ей от этого легче? — согласилась Аврора, нехотя вставая с дивана. — Да, забыла. Чернин уехал в театр. Просил вас интересоваться монтажной. Ну да вы, наверное, знаете, о чем речь.
И впрямь пора возвращаться к работе, ее сегодня невпроворот. Напоминая об этом, тут же зазвонил внутренний телефон.
— Юрий Степанович, — услышал он спокойный, деловитый голос Федосова, будто между ними ничего не случилось, — возвращаюсь к нашему спору. Давайте оставим вопрос открытым. Я еще над Михаилом Юрьевичем поколдую дома. Если не справлюсь, завтра позвоню в союз писателей. Посоветуемся со специалистом.
«Такое бы упорство да во благо», — подумал Линяев, а вслух дал совет:
— Тогда уж лучше звоните в совет по делам религий.
— Это мысль, — неожиданно одобрил Федосов.
Не зря утром гудел набат. Линяев спустился в монтажную, примостился у мовиолы, потер руки, собираясь сказать: «Ну-ка, похвастайтесь! Что вы тут натворили с пленкой?» Да не смог и вымолвить слова.
— Кровь, Юрий Степанович! — прошептала монтажер.
Он кивнул: «Знаю». Пошарил в карманах и прижал к губам носовой платок. Мовиола со звоном уплыла в сторону. Дюжие осветители Орел и Решка подхватили его и перенесли в фойе на диван. Он плавно приподнялся, чтобы голова лежала выше. Решка подсунул диванный валик.
— Брякни в «Скорую помощь»! — крикнул Орел монтажеру.
Линяев осторожно повел кистью руки — незачем. Потом медленно показал, как перетягивают жгутом руку. Отныне он делал все, точно в замедленной съемке. Ни одного резкого движения. Он опытный солдат и знает, как бороться.
Орел сбегал за ферромагнитной лентой.
ebooksa