— Хорошо, я приду.
Тучи еще стояли, сумрачные и далекие. Чуть подсыхало, вокруг лужи.
Георгий и Ната шли с завода вместе.
— Где вы живете?
— В Копай-городе.
— В землянке? На берегу?
— Да!
— Вы же на отличном счету, лучшая крановщица?
— У меня родители там, братишки и бабушка. Пойдемте к нам, пойдемте, пожалуйста. У нас тоже хорошо, только бедно. Мы все сделали себе сами. Я познакомлю вас с мамой.
На новых улицах ни деревца, ни куста. Весна, лето или осень — не поймешь. Все растоптано, лужи всюду. Огромная река волнуется, а вокруг города, на горах зеленый океан тайги. Но сегодня зелень темна, а ельники и кедрачи — совсем черны.
Копай-город в горбатых огородах. Его жилища ушли под грядки с пышной листвой. Вдали виден дебаркадер пристани.
— Я люблю смотреть на корабли, — говорит Ната. — Здесь раньше до постройки города была деревня, и мои родители в ней жили. Они были рыбаки. Когда стали строить город, отсюда всех выселили, потребовались помещения. Но только выселили нас не как кулаков, а всем селом, организованно. Отец потом вернулся сюда, он любит это место. Нанялся на конный двор. А я строю корабли. Ведь я так могу сказать про себя? Отец построил землянку, и мы живем в ней, как сто лет тому назад жил дедушка. Наш дедушка дожил до советской власти. Знаете, очень это интересно, как первые жители сюда приехали. Бабушка мне рассказывала. Ей около ста лет. Иногда я лежу и воображаю, что мы тоже приплыли сюда на плотах. У нас такая хибара, все смеются, а мне жаль с ней расставаться. Но завод обещает отвести нам огород в другом месте. Теперь я все свободное время занимаюсь физикой и математикой. Три раза в неделю хожу в наш вечерний техникум. А почему вы не хотите нарисовать наши корабли? Крейсер, например. Он такой красивый будет, как мечта. Родители сначала не хотели, чтобы я работала крановщицей. Мама сказала — нельзя девушке подымать такие тяжести. «Да я ведь краном». — «Мало ли что — краном! Все равно надорвешься!»
В землянке — скамьи, стул у столика с книгами, другой стол, кровати, большая печь. Мать Наты с круглым лицом, в платке. На стене кричит радио.
Бледный рослый отец отложил газету, глянул исподлобья. Мать была радушней.
— Что ты боишься! Не бойся! — тихо сказала она мужу. — Он плакаты на заводе рисует!
Отец сел за стол. У него глубоко запавшие глаза, выражение лица испуганное.
— Я рисую вашу дочь, — сказал он, стараясь быть понятным.
— Мы знаем.
— Хотя бы посмотреть, — сказала мать.
— Я напишу портрет вашей дочери и подарю ей.
ebooksa