Георгий сел на диван напротив окна. Лошадь его понуро ждала у подъезда.
Дежурные по гостинице, их было несколько, о чем-то громко кричали. Можно было подумать, что они ссорятся. Но в их голосах не было заметно раздражения, скорее, было согласие, они кричали от избытка утренней энергии, как кудахчут по утрам куры, спрыгнувшие с насеста, или поют птицы. Кричало радио, громко и хрипло — казалось, что помятый бумажный репродуктор, круглый, как синяя тарелка, спрыгнет сейчас со столика.
Георгий ждал. Лошадь скучала, белела у подъезда. Алиса открыла двери. Георгий вошел. Она сегодня свежая, тщательно причесанная. Но все же для своих тридцати лет невероятно толста и поэтому кажется гораздо старше. Глаза добрые. Смотрят на Георгия несколько смущенно.
— Вы тепло оделись?
— Да…
— Но у меня есть для вас доха. Правда, день будет теплый, не больше двадцати пяти градусов.
— О боже…
Он подал ей пальто с меховым воротником. Они вышли и сели в сани на сено.
— Поехали. Рассвет смотреть опоздали. Да и не увидели бы. День мглистый. А перед рассветом снега, река, сопки становятся тут совершенно синими, чистый аквамарин.
Да, живописцы дорожат рассветом. Но для нее рассвет уже давно был тем временем, когда расходились компании. Это конец встречи, итог какого-то очередного собрания друзей. Приятная истома, иногда опьянение, куча окурков в пепельницах. Иногда — новые ощущения. Радующие впечатления, которые потом, к вечеру или на другой день, вдруг становились неприятными.
Рассвет тут — это красота природы, не окончание дня, а его начало, здесь совсем не так, как дома.
Алиса начинала как график. За последние годы имели успех ее критические статьи. Но она все-таки любила свое дело. Больше того, она любила всякое дело.
— Вы бывали в Гаграх? — спросила она.
Она умолкла. И он умолк. О красотах юга разговоры его мало трогали. Может быть, потому, что обычно слышать их приходилось от людей, которыми Георгий не интересовался. Эти люди не любят Сибирь и хотят всегда уехать из нее. Поэтому и сам юг казался ему прибежищем подобных личностей, далеких и чуждых краю, где трудился Раменов.
Но после того как он встретил Нину и полюбил ее, это было уже после службы в армии, и его потянуло на юг. Она родилась там и выросла, и ее рассказы приоткрыли ему совсем иные стороны южной жизни.
Сам Георгий — из семьи старого сибирского врача…
Алиса совсем не хотела сравнивать красоты здешней природы с южной и не собиралась упрекать Георгия. Она просто вспомнила то, от чего ожило сердце и согрелся уголок его. И она не раз любовалась рассветом. Не на вершине хребта, правда, а в парке, в Гаграх. Глядя на горы и на море.
Если бы Раменов знал, как она благодарна ему за напоминание о рассвете, об этом сказочном мире, в котором и она побывала в своей жизни. Это осталось чистым воспоминанием, не похожим на жизнь, которую ведут люди ее круга, разговаривающими компаниями.
Она чувствовала, что Георгий всегда жил в чудесном, здоровом мире.
Она помянула о Гаграх, как бы приоткрывая ему что-то свое, и от этого Раменов стал ей еще милей и ближе в этот мглистый, странно таинственный день, похожий на лунную ночь среди огромной реки на льду.
ebooksa