— Думай, как хочешь.
На том беседа с «трудящим» кончилась. Растянувшись на деревянной лавке, Пересветов положил себе под бок винтовку. Спать он не собирался, решил подождать, пока развиднеет, и уйти. Но устоявшийся дух жилой избы, ровная домашняя теплота под кровлей, от которой он отвык, разморили его и понемногу одурманили. По всему телу разливалось приятное чувство полного отдыха, глаза сами начали закрываться.
Разбудил кошмар, будто его поджаривают на костре. Проснувшись от ожогов, он понял, что это зверски кусаются клопы. За окном еще чернело, но он тихонько поднялся и ушел.
Возвратившись к следующей ночи в политчасть полка, Константин рассказал про свое знакомство с «предсельсовета». Из политчасти тотчас позвонили в особый отдел и предложили ему туда сходить, рассказать все подробно, что он и сделал. Особист, выслушав, кое-что себе записал, а спустя несколько дней Пересветову сказали, что у Ермила Кузьмича под полом избы нашли четыре винтовки с патронами в подсумках и две ручные гранаты. Он их крал при случае у ночевавших в деревне бойцов и припрятывал до прихода фашистов.
Эвакуация жителей деревушки была благополучно проведена.
«С какими трудностями столкнулась бы советская власть, не ликвидируй она в деревне кулачество! — думал Пересветов. — Этот уцелевший последыш — одиночка, а вон он каков. Да и передовую индустрию, оборонную в том числе, не создали бы в короткий срок на базе мелких крестьянских хозяйств, без коллективизации…»
…Однажды утром на передовой загремела артиллерийская канонада. Фашисты предпринимали новое наступление на Москву. В тот же час вестовой из штаба дивизии разыскал Пересветова и передал ему приказ немедленно явиться в политотдел армии. В штабе для него уже готова легковая машина.
Константин недоумевал: зачем в такой момент он мог понадобиться политотделу армии?
Десятка два километров, кружа по пыльным проселкам, машина пролетела за какие-нибудь четверть часа. Его провели к начальнику политотдела, у которого сидел за столом седовласый мужчина в гражданской одежде, без предисловий обратившийся к нему с вопросом:
— Вы хорошо знаете Еланск?
— Город? Дореволюционный и времен гражданской войны знал, — ответил Пересветов. — Теперь он, наверное, изменился.
— Представление имеете, этого достаточно.
— Мы вас рекомендуем для выполнения срочного задания, — пояснил начальник политотдела. — Если сегодня ночью мы отойдем, а дело к этому клонится, вы останетесь в тылу врага и выполните поручение вот этого товарища.
— Я из разведотдела, — сказал седовласый. — Немецким языком владеете?
— Посредственно. Устно объясниться могу, газеты могу читать.
— Для специальной подготовки вас к работе в тылу противника времени у нас, к сожалению, не осталось, а послать, кроме вас, некого. Нужен политически развитой коммунист, понимающий дело с двух слов. Вы, кажется, в гражданской войне участвовали?
— Да. Полтора года, сперва на колчаковском фронте, потом на деникинском. Был комиссаром батальона.
— Отлично. Стало быть, легче ориентируетесь в обстановке. Когда вы в последний раз были в Еланске?
— Году в двадцать седьмом…
— Как вы думаете, многие могли бы вас опознать при случайной встрече?
ebooksa