Уинстон сдвинул несколько карт. Гадалка выложила карты в круг и по сторонам от круга.
— В прошлом казенный дом и разбитое сердце.
— К моим годам это каждому и без карт можно говорить.
Цыганка улыбнулась.
— Говорить-то можно и без карт, да не у каждого это настолько важно. В настоящем у тебя, молодой-красивый, денег нет! А по костюмчику-то не скажешь.
— Хороший понт дороже денег, — ответил Уинстон русским штампом.
Русские часто использовали в разговорах типовые выражения с отсылкой в глубины культурного кода. Попал, не попал? Попал.
— А, понимаю-понимаю, яхонтовый мой. Деньги у тебя еще будут и женщины будут. Но бойся пиковой дамы.
Ингрид недовольно фыркнула, потому что ее поставили в ряд с женщинами, которые еще будут.
— Боюсь-боюсь. Как ее зовут?
— Как зовут, карты не скажут. Но она старше тебя, — цыганка перестала улыбаться и подняла взгляд на собеседника, — Не смотри ей в глаза. Не принимай из ее рук даже бриллианты.
— Боря, а нет у вас комнаты, чтобы нам между собой перетереть, — спросил Студент.
— Да хоть тут.
— Тут у вас зал проходной.
— Или вот, — Боря открыл дверь и показал застекленную веранду, — лавки есть. Берите со стола что нравится.
— Благодарю.
Гости передислоцировались на веранду.
— Вениамин, — Колоб обратился по паспортному имени, — Тут у нас новости.
— Какие?
— Говорят, что в аэропорт мы опоздали.