По залу прокатился волна удивления. Итальянец запел по-русски.
Насколько Уинстон понимал по-русски, ария показалась ему чересчур смелой. Вроде бы она обличает мафию, но, если не знать контекст, то можно подумать, что она обличает официальное государство.
Зал аплодировал стоя.
10. Глава. Европейские ценности на вкус
— Это не слишком смело? — спросил Уинстон, когда девушки отошли в уборную, — Мне показалось, что некоторые намеки касаются государства в целом, а не местных властей.
— Не государства в целом, а отдельных руководителей на местах, которые возомнили себя царьками и саботируют задачи государственной важности, — ответил Степанов, — Всем понятно, что Сицилия это не что-то уникальное, а частный случай многих региональных проблем.
— Наверное. Но это ведь совершенно не очевидно.
— Очевидно.
— И можно так критиковать?
— Можно.
Уинстон скептически пожал плечами. Степанов понял, что не убедил.
— Друг мой, ты аплодисменты сейчас слышал?
— Слышал.
— Кто, по-твоему, аплодировал?
— Уважаемые люди, — Уинстон затруднился дать краткое определение обществу, которое он видел, и на ходу подбирал синонимы, — Авторитеты. Элита.