Собрание сочинений в 9 тт. Том 2

22
18
20
22
24
26
28
30

— Я пытался вручить ее вовремя, — говорит, — но не мог нигде вас найти.

— А я при чем? — говорю. Распечатал ее, просто интересно глянуть, какую ложь они мне испекли на этот раз. Туговато, видимо, беднягам, если приходится им из Нью-Йорка в штат Миссисипи тянуть лапу, чтобы уворовать десять долларов в месяц. Продавайте, советуют. Ожидаются колебания курса общей тенденцией к понижению. Не впадайте панику связи правительственным отчетом.

— Во сколько такая писулька могла обойтись? — спрашиваю. Сказал.

— Она оплачена отправителем, — добавил.

— Премного им обязан, — говорю. — И без них знал. Пошлите-ка им вот что, с оплатой получателем, — говорю и беру бланк. Покупайте, пишу. Биржа накануне резкого поднятия. Колебания целью подловить дюжину-другую свеженьких провинциальных сосунков. Не впадайте панику. — Вот. С оплатой получателем, — говорю.

Пробежал глазом, потом на часы.

— Биржа закрылась час назад, — говорит.

— Ну, — говорю, — я тут тоже ни при чем. Я этой музыки не сочинял, я только позволил втянуть себя на небольшую сумму — понадеялся, что телеграфная компания будет держать меня в курсе.

— Мы вывешиваем сводку сразу же по получении, — говорит.

— Да ну, — говорю. — А в Мемфисе каждые десять секунд на доске новая, — говорю. — Я всего на шестьдесят семь миль не доехал туда днем.

— Так хотите, чтоб я передал это? — спрашивает.

— Все еще не изменил намерения, — говорю. Написал вторую телеграмму и отсчитал за нее деньги. — И эту тоже. Не спутайте только «покупайте» с попугаем.

Я вернулся в магазин. С конца улицы опять оркестр доносится из балагана. Замечательная вещь сухой закон. Бывало, в субботу приезжает семейство фермерское в город — сам при башмаках, остальные босиком, и шествуют улицей в пересыльную контору за своим заказом; теперь же все являются босые, включая «самого», и прямиком к балагану, а торговцы стоят в дверях лавок и только смотрят, все равно как тигры в клетках в два ряда. Эрл говорит:

— Надеюсь, ничего серьезного не случилось?

— Чего? — говорю. Он взглянул на свои часы. Потом подошел к дверям и сверил с башенными, что на здании суда. — Вам бы надо часики ценой в один доллар, — говорю. — Тогда не обидно хоть будет сверять каждый раз.

— Чего? — говорит.

— Ничего, — говорю. — Надеюсь, я не затруднил тут вас своим отсутствием.

— Народу было не особо, — говорит. — Все там на представлении. Так что все в порядке.

— А если не в порядке, — говорю, — то вы знаете, как поступить.

— Я сказал, все в порядке, — говорит.