Я выдохнула от облегчения. Мне надо срочно поспать, а то неизвестно, что еще я выдам от усталости.
Нагрев немного воды и по очереди умывшись, мы расположились в гостиной, где стоял широкий диван, пахнущий пылью. Кинн настоял, чтобы я легла первой.
– Тебе лучше бодрствовать с утра, ведь ты сможешь сказать, когда будет безопасно выходить.
Сам он устроился на кресле у окна. Последнее, что я запомнила, – профиль Кинна, увлеченно рисующего что-то на бумаге.
Когда Кинн разбудил меня, я с трудом поднялась и, пошатываясь, перебралась в кресло, хранившее его тепло. Кинн тут же уснул, а мне пришлось изо всех сил бороться со сном – даже вопли Теней едва задевали мое сознание. И тогда, чтобы не заснуть, я взяла листы бумаги, оставленные Кинном на небольшом столике рядом с креслом. Это были наброски карты – той самой, которую я видела в его комнате.
Я прикоснулась к уверенным линиям кончиками пальцев. В груди что-то затрепетало – словно я держала в руках не карту, а страницу из дневника.
Кинн никому не открывал, как мастерски он рисует карты. На том листке, который я подобрала в библиотеке, когда мы работали над островными диалектами, изображение было и правда схематичным, хотя и тогда мне понравилось.
А эта карта… У нее была душа.
Я проследила наш путь по Узорной дороге до Сприлла, а потом двинулась дальше, читая названия мест, где Кинн, видимо, предполагал ночевать, – некоторые мне были знакомы, другие – нет. Пока наконец мой палец не добрался до той точки, где Черный лес кончался и сходились две дороги – Узорная и Северная, которая шла от Энтаны через Нумм на юг материка. Там, на пересечении этих дорог, находился храм, по строенный еще во времена Первых.
Храм Серры-на-Перепутье.
Кинн тщательно подписал его на карте, хотя нужды останавливаться там явно не было – оттуда до Альвиона оставалось где-то полдня пути. И тут я вспомнила, что это храм, особо чтимый всеми путешествующими.
А мы с Кинном и есть путешественники – во всех смыслах. Мы ступили на дорогу, ожидая, что она приведет нас туда, куда надо. Но куда она приведет нас на самом деле?
Всё утро я чувствовала себя разбитой и сонной, а после вчерашнего мышцы у меня болели так, что ноги подкашивались. Позавтракав под затихающие крики Теней, мы собрались и, когда Кинн снял щит, вышли через заднюю дверь во двор, на свежий, прохладный воздух.
– Мост здесь один, но дальше, в полях, речка становится у́же. Пойдем полями, а уже там выберемся на дорогу.
На одном из перекрестков мы оглянулись: щит Волков и щит Карателей ярко горели на фоне темно-серого неба.
– Что ж, будем надеяться, они надолго займут друг друга…
И, больше не оглядываясь, мы покинули Сприлл.
Добравшись до реки, мы долго шли по заросшему высокой травой берегу. Штаны и куртки уже вымокли от росы, когда стало ясно, что речка поворачивает на юг, уводя нас всё дальше от Узорной дороги. Кинн изучающе оглядел течение.
– Попробуем перейти здесь.
Перспектива второй раз за три дня оказаться в холодной воде меня не особо вдохновила, но вслед за Кинном я без возражений сняла ботинки и носки и, поджав пальцы от холода, закатала штанины до колен.
ebooksa