В ответ я лишь кивнула, не поднимая головы и не решаясь ничего сказать. Я просто сложила грязное белье в ближайшую корзину, не думая о том, кто будет его стирать. Откуда мне было знать? Даже Рози не занималась стиркой сама, а отдавала вещи нашей прачке. Только вряд ли такое объяснение понравится Ланде.
Черноволосая, тяжело дыша, буркнула что-то неразборчивое и вышла из столовой, хлопнув напоследок дверью. Олеа утешительно погладил меня по плечу.
– Я принесу тебе горячей воды для стирки.
– Олеа, давай я! – вызвалась Тарина. – Я покажу Вире, где что.
Уже в ванной она искоса взглянула на меня:
– Как ты заметила, у Ланды не самый легкий характер. Она родилась на ферме и ненавидит, когда кто-то пытается показать, что она не из знатных.
– Я не пыталась ничего показать, – против воли вырвалось у меня. – К тому же нет ничего зазорного в том, чтобы родиться на ферме.
Тарина чуть усмехнулась:
– Ты-то не на ферме родилась, сразу видно.
Я растерянно промолчала. Какое это имеет значение? Наоборот, Ланда была лучше меня приспособлена к подобной жизни: готовила в основном она, и ей это отлично удавалось. Конечно, если бы ее увидели мои одноклассники, они были бы потрясены. Я едва не улыбнулась, представив выражение лица Тами, услышь та Ланду. После этого Тами, как призрак с Лихих болот, преследовала бы всех и каждого, пересказывая услышанное. Хотя сплетен для моей бывшей подружки уже и так хватит на жизнь вперед.
Кое-как с помощью Тарины я постирала одежду и, развешивая на улице мокрое белье, пахнущее солоноватым мыльным корнем, дала себе клятву: я не буду просить для себя послаблений. Несмотря на благосклонность Олеа и дружелюбие Тарины, мое положение весьма шатко. И если я хочу однажды вернуться домой, мне надо как следует постараться.
В день Предков, помыв посуду после завтрака и умудрившись ничего не разбить, я поднялась отдохнуть в свою комнату. Хотя я и была вымотана до предела, заснуть всё же не смогла – в голове роились непрошеные мысли.
Прошла неделя после нашего с Кинном изгнания, а о возвращении в Зеннон никто даже не заикнулся. Псов пускали обратно раз в год, но, судя по тому, как отросли у всех волосы, особенно у Олеа, они находились в изгнании уже не меньше полугода.
Сколько осталось? Еще полгода? Выдержу ли я?..
И главное, где сейчас Кинн? Более честный вопрос – жив ли он – я от себя упорно отгоняла.
То дело, о котором Кинн говорил, – выполнил ли он его? Если да, то куда теперь подастся? Придет ли к Псам? Мне очень хотелось на это надеяться, но странная зудящая боль в груди словно говорила: нет, не придет.
Несколько дней назад, когда мы с Тариной собирали зелень для салата, она спросила меня:
– Есть у тебя там кто особенный?
Я не сразу поняла, что она имеет в виду. Потом подумала про Хейрона и несостоявшуюся свадьбу, про Кинна, который ушел, оставив меня ради какого-то таинственного дела, и отрицательно покачала головой.
Но сейчас, когда крики Теней не терзали уши и сердце, когда не надо было никуда спешить и во всём доме царило затишье, я наконец нашла мужество, чтобы признаться себе самой.
ebooksa