Том 4. Белая гвардия. Роман, пьесы.

22
18
20
22
24
26
28
30

Алексей. Секретаря предлагаю выбрать.

Мышлаевский. Лариосика! Он человек грамотный. Стихи пишет!

Лариосик. Я, господа, очень вам благодарен. Я ведь человек не военный.

Мышлаевский. Как бутылки бить, ты военный? А я военный? Почему я военный? Садись, Ларион.

Алексей. Итак, в повестке дня у нас два вопроса: один — приход товарища Троцкого в город, а второй — текущие дела. Возражений нет?

Студзинский. Нету.

Алексей. Слово для информации предоставляется бывшему капитану, Александру Брониславовичу Студзинскому.

Николка. Чисто как у большевиков! Честное слово! (Берет гитару.) Троцкий, если бы увидел, прямо бы обнял нас. Порядок образцовый. И физиономии у всех сознательные...

Алексей. С места не говорить!

Студзинский. Информация моя будет краткой. Войска большевиков, по слухам предводительствуемые самим Троцким, вытеснили Петлюру из Киева. Таким образом, сегодня Украина становится советской, а что нам делать, — неизвестно.

Николка в продолжение митинга тихо бренчит на гитаре разные мотивы.

Алексей. Вы кончили?

Студзинский. Больше говорить нечего.

Пауза.

Николка. Товарищ председатель, я прошу слова: предлагаю всем бежать за границу. Вот!

Алексей. Кончил?

Николка. Кончил.

Алексей. Кто желает еще?

Студзинский. Положение наше трудное. Что мы, в самом деле, делать-то будем? Как мы будем жить? Ведь они самого слова «белогвардейцы» не выносят! Жизнь начнется удивительная, непонятная и для нас совершенно неприемлемая. Может быть, действительно, пока не поздно, подняться и уйти всем за петлюровцами?

Мышлаевский. Куда?