Свалка времени

Глава 7

Внутри все осталось так, будто железнодорожники ушли на перерыв. Разве что грязные окна с трудом пропускали солнечный свет, да облупилась краска на стенах. Максим плюхнулся в кресло. Майор глянул на него исподлобья и приказал на всякий случай осмотреть вокзал. Проводник простонал «у меня больше нет сил», но подчинился.

На первом этаже к залу ожидания примыкало заставленное железными кроватями помещение – что-то вроде комнаты отдыха. В кабинете начальника вокзала нашелся мягкий диван. В просторной комнате другом крыле здания стоял диспетчерский пульт, возле которого валялось кресло.

Максим открыл черный ход и выглянул на улицу. На платформе зачем-то построили маленький домик.

- Зачем это?

- Кубовая, - пояснила Ирина. – Должны пассажиры где-то набирать воду для чайников. Правда, в новых вагонах есть котлы, но их пока мало.

Церпицкий рванул дверь. Котел давно выбросили. Повсюду валялся разный хлам – то ли здесь устроили склад, то ли сарай. У стены, из-под кучи мусора выглядывал край металлического ящика.

Максим, разгреб кучу досок, откинул крышку и разочарованно фыркнул: старые тряпки.

Ирина присела на корточки, покопалась в ящике и выудила поношенную, но чистую гимнастерку с железнодорожными погонами.

- Мальчики, пожалуйста, - улыбнулась она и посмотрела на Олесю. - Оставьте нас одних.

«Мальчики», толкаясь, бросились на улицу. Максим прошел по путям и заглянул в депо. Над смотровой ямой навеки замерла автомотриса. Вряд ли получится запустить мотор: между колес свисают какие-то трубки, из открытого капота торчат разноцветные провода. В аккумуляторе давно высох электролит.

Максим вернулся к вокзалу. Майор и наркоман вытянулись возле входа в кубовую, словно часовые на посту.

- В Зоне же нет пути назад? Как ты вернулся? – прищурился Церпицкий.

- В пределах поселка можно двигаться куда угодно, - без запинки, словно на экзамене, ответил Максим. - Как-то мы возвращались к радиоцентру, помните? У меня своя теория. В Зоне все пространство делится на вектора и…

- Мальчики, готово! – крикнула Ирина.

Когда глаза привыкли к полутьме, Максим увидел ее в кирзовых сапогах, галифе и застегнутом до половины железнодорожном кителе с золотыми пуговицами. Армейская рубашка проглядывала сквозь вырез.

- Нашлось только это, - смутилась Ирина. – И как я вам?

Она покрутилась на месте. Максим загляделся на ее прелести и почувствовал, как Олеся сжала ему ладонь.

- Вообще-то, твоя жена – это я, - прошептала она в ухо. – Давай не очень там увлекайся. А то майору пожалуюсь.

- Ладно, ладно. Ваша взяла, - кисло сказал Максим, – Откуда кирзачи?