Порочная связь

22
18
20
22
24
26
28
30

– Хорошо. – Она поднимается на цыпочки, чтобы поцеловать меня в щеку. – Позвони мне, если случится еще что-нибудь сумасшедшее.

Я лохмачу ее волосы.

– Конечно. А теперь иди.

Когда моя сестра закрывает за собой дверь, мы с Холли остаемся стоять посреди гостиной, уставившись друг на друга. Она первой прерывает молчание:

– Мы все еще летим в Вегас?

Я не этого ждал от нее, но все же она выбрала хорошую тему. Мне еще никогда так сильно не хотелось убраться из Нью-Йорка.

– Черт, да.

Она улыбается.

– Хорошо. Тогда у меня есть еще один вопрос.

От ее улыбки я начинаю расслабляться и чувствую, как уголки моих губ приподнимаются.

– Какой, детка?

– Ты теперь принц мафии? Я не пытаюсь относиться к ситуации легкомысленно. – Она поднимает руку. – Клянусь. Потому что это настоящее сумасшествие. Но что касается принца… если ты захочешь поиграть в ролевые игры в Вегасе, я не откажусь.

Меня трясет от смеха, и самая дикая ситуация изо всех, в которых я оказывался в жизни, разрешается в один момент благодаря поразительной, роскошной, невероятной женщине, стоящей передо мной.

Я кладу руки ей на плечи.

– Давай посмотрим, что произойдет, когда мы доберемся до Вегаса.

Глава 24. Холли

«Акции компании “Карас Интернэшнл” резко выросли в цене вслед за известием о том, что иск акционера против ее генерального директора Крейтона Караса был отозван на этой неделе. Карас прокомментировал происходящее из отеля “Цезарь”, где стоял рядом с женой у стола для игры в кости. “Я счастлив, что мой дядя понял: репутация компании намного важнее, чем личная неприязнь, которую он испытывает ко мне. Мы рассчитываем в этом году получить рекордный доход”. Нет сомнений, что в ближайшие месяцы все будут внимательно следить и за “Карас Интернэшнл”, и за ее генеральным директором».

Я переключаю радио с новостной программы на мою любимую, «Хайвей», на которой передают песни начинающих певцов в стиле кантри вперемешку со старыми хитами.

– Я рад, что они упомянули стол для игры в кости, – говорит Крейтон.

– А Дом сдержал свое слово, – добавляю я.