— Пустое, Захар Михайлович. У каждого свое горе, свои печали. Так заглянем?
— Удобно ли?.. — засомневался Антипов.
— Это вы бросьте! — сказал Сивов, беря его под руку. — Вот моя деревня, вот мой дом родной.
Они стояли возле хорошо знакомого Антипову дома. Был он неказист, этот дом, построенный, должно быть, в незапамятные времена. Во всяком случае, сколько Захар Михалыч помнит себя, дом был всегда старый и какой-то обшарпанный. Сейчас на стенах его появились еще и осколочные отметины. А все-таки устоял, не угодила в него бомба или снаряд, хотя соседние дома оказались разрушенными. Прежде внизу, в полуподвале, помещался трактир с бильярдом, и здесь в дни получек собирался рабочий заводской люд. И драки бывали, и до смертоубийства, случалось, доходило. Всего хватало. Торговали в трактире спиртным — в основном самогоном — и во времена гражданской войны, когда было строго запрещено. Заходил сюда до женитьбы и Антипов. Нечасто, правда. Разок осмелился и кий взять в руки. Продул всю получку...
— Злачное, говорят, было местечко? — спросил Сивов.
— Это уж точно — злачное. — Захар Михалыч, вспоминая, как его обставили на бильярде, усмехнулся и покачал головой.
Они поднялись по скрипучей, узкой лестнице на последний — третий — этаж. Сивов постучался. Дверь открыла пожилая женщина.
— А, — сказала, — Андрей Павлович. Что-то вы рано сегодня.
— Добрый вечер, Нина Игнатьевна. Я с гостем, знакомьтесь: Захар Михайлович Антипов.
— Очень приятно.
— Мне не звонили?
— Я сама только что пришла.
Сивов открыл дверь в комнату, пригласил:
— Проходите в мою берлогу. Прохладно у меня, может затопим?
Возле круглой рифленой печки-«голландки» лежали дрова.
— Вам виднее, — сказал Антипов.
Он с интересом оглядывал комнату, покуда Сивов возился с растопкой. И это не было обычным, простым любопытством. Он впервые оказался в доме высокого начальства и как бы даже с неожиданностью и удивлением отмечал, что высокое начальство живет обыкновенно. Комната небольшая, метров пятнадцать. Единственное окно во двор. Повсюду холостяцкий беспорядок, но чисто. Мебели — ничего лишнего: стол обеденный круглый, обставленный стульями, шкаф зеркальный, фанерный, кровать, этажерка с книгами, на подоконнике — два горшка с пожухшей геранью. Занавесок нет, окно до половины закрыто газетами.
В печке затрещал, стреляя, огонь, и было слышно, как потянуло в трубу. «Дымоход что надо, — подумал Антипов. — Сработал мастер не хуже Кострикова».
— Я сию минуту, — сказал Сивов, распрямляясь. — Посмотрю, что у меня насчет закуски отыщется.
Он вышел.
ebooksa