— Спрашивайте.
— С комнатой и вообще... Ну, кто это сделал?
— А-а! Сейчас, сейчас... — Сивов задумался, вспоминая. — В вашем же цехе работает. Чертова память! — Он пощелкал пальцами, получилось громко.
— Костриков? — подсказал Антипов.
— О! Совершенно верно — Костриков. Григорий... Пантелеевич?..
— Да.
— Он самый. Нашел квартиру, где жила одинокая старушка. Явился ко мне, кулаки на стол, давайте, требует, Антипову комнату. Он семью везет, а жить негде...
— Я знал, что это он, — удовлетворенно проговорил Антипов. — Человек, Андрей Павлович, каких поискать и не вдруг найдешь. Ведь всю семью потерял, а за других бегает, хлопочет. Если вы не против, давайте за него, а?.. — Поднявши стакан, он посмотрел на Сивова.
— Всегда готов за хорошего человека!
Выпили.
— И еще у меня один вопрос... Насчет Кудияша все хочу спросить.
— Арестован, ведется следствие, — ответил Сивов. — В подробности я не входил, он ведь беспартийный, но, кажется, дела крупные проворачивал.
— Вот сукин сын!
— Увы, в семье не без урода.
— Случается, один урод всю семью поганит.
— Малоприятная история, вы правы.
— Надо бы, Андрей Павлович, чтобы суд над ним устроили показательный, на заводе.
— Думаете?..
— А что же! — сказал Антипов гневно. — Пусть людям в глаза посмеет взглянуть.
— Это мы посмотрим, посоветуемся, когда до суда дойдет. Боюсь я, что не все правильно поймут. Кто-то решит, что и другие... начальники пользовались какими-то привилегиями. И судить его, по-видимому, будет военный трибунал...