— Можно уехать сегодня ночью, — неожиданно объявился Грищенко.
— Сегодня? — удивился Малышев.
— С первым апреля! — опять пошутил кто-то.
Веремеев подтолкнул Антипова.
— Каким же образом мы можем уехать? — спросил Малышев.
— По двести рублей с человека, — ответил Грищенко. Я выяснил. Отъезд гарантирован. Поезд отправляется в ноль тридцать.
Все молчали, переглядываясь.
— Взятку нужно дать, так, что ли? — сказал Малышев.
— Если вам угодно, пусть это будет взятка. Что касается меня, то я считаю это разумной платой за услугу. Во всяком случае, я еду. Пока в Москве ждем у моря погоды, потратим больше. А гарантий, насколько я понимаю, никаких?..
— Тоже верно, — вздохнув, согласился Малышев. — Решайте, товарищи. В этом деле я не старший, а как все.
Посовещались недолго.
— Чего там! — махнул рукой Веремеев и полез в карман за бумажником.
Грищенко, собрав деньги и билеты, опять исчез. Не было его час или полтора. Вернулся в сопровождении железнодорожного служащего.
— За мной тихо и не все сразу, поодиночке, — шепотом сказал он.
— Не нравится мне это, — поморщился Антипов, обращаясь к Веремееву.
— Теперь нечего рассуждать, — ответил тот. — Всем не нравится, а ехать надо.
Служащий провел всю группу — девять человек по каким-то закоулкам в тупик. Подвел к вагону в середине состава и постучал в окно. Появилась проводница. Пересчитала всех, освещая каждого фонарем, и разрешила заходить в вагон.
Но предупредила:
— Полки покуда занимайте самые верхние. Потом, когда посадка начнется, можете перебираться на средние или на нижние. Сидеть смирно! Громко не разговаривать и ни в коем случае не курить. Огоньки папиросные далеко видать.
Похоже было, что в вагоне уже были и другие пассажиры.