— Так что, гражданин хороший, попрошу документики и билет.
— Пожалуйста. — Он расстегнул ватник, проводник увидал ордена и медаль и пробормотал смущенно:
— Не надо...
— Почему же? — Антипов предъявил паспорт и командировочное предписание.
— Все в полном порядке, — объявил проводник громко, возвращая документы, так и не заглянув в них. — Раскудахтались, как на базаре! — пристыдил он женщин. — А ну-ка всем предъявить билеты!
Самое нелепое и смешное произошло дальше. Баба, растревожившая народ, не имела билета, и проводник увел ее с собой. Разговор тотчас перекинулся на нее, и все быстро согласились, что она напридумывала бог знает каких страстей и еще неизвестно, сама кто такая, а скорее всего — спекулянтка, раз два огромных мешка с собой тащит.
Мало-помалу успокоились, и тогда появился Грищенко.
— Жив, Антипов?
— А что мне сделается.
— Шум какой-то здесь был...
— Ерунда. Наших никого не видать?
— Нет, — сказал Грищенко, пожимая плечами. — Возьми, если не брезгуешь. — Он протянул кусок хлеба и половинку соленого огурца. — Больше у меня ничего нету.
— Спасибо, — сказал Антипов.
— Я здесь через три отделения от тебя. Попробую разузнать, где наши устроились.
Грищенко ушел.
— Батя! — позвал солдат с соседней полки. — Это тебя, что ли, обчистили?
— Выходит, что меня. — Он улыбнулся и покачал головой, вспомнив про картошку под ногами. И подумал, что из семенной взяла мать, а ведь с каждой картофелины можно было две верхушки срезать и посадить. Жалко.
— А этот тип, который приходил, с тобой вместе едет, батя?
— С одного завода мы, в командировку едем. Почему он тип?.. Он инженер.
— Кулак он, а не инженер! — сказал солдат брезгливо. — Сам американскую тушенку лопает, а тебе кусок огурца принес.