Я снова прислушался к голосам. Теперь в них были слышны гнев и беспокойство. Я, пятясь, вернулся в коридор. Вытащил «глок» из-за пояса и убрал его в карман, сунув палец в спусковую скобу. «Глок» не имеет специального предохранителя. Его функцию выполняет особая кнопка на спусковом крючке. Это крошечная защелка, отходящая назад под нажатием пальца. Я надавил на нее. Почувствовал, как она подалась назад. Я хотел быть готовым ко всему. Наверное, первым надо будет стрелять в Дьюка. Затем в типа с пеленгатором. Потом в Бека. Бек, похоже, из всех троих самый нерасторопный, а таких можно оставлять напоследок.
Я убрал в карман и левую руку. Человек, спрятавший в карман одну руку, производит впечатление вооруженного и опасного. Человек, убравший в карманы обе руки, кажется расслабленным и ленивым. От него не исходит никакой угрозы. Выдохнув, я шумно вошел в контору.
– Эй, есть тут кто? – окликнул я.
Дверь в задней части конторы тотчас же распахнулась. Из нее высунулись все трое. Бек, Дьюк и новый тип. Все без оружия.
– Как ты сюда попал? – спросил Дьюк.
Он выглядел уставшим.
– Дверь была открыта, – объяснил я.
– А как ты узнал, какая именно дверь? – спросил Бек.
Я не вынимал рук из карманов. Я не мог сказать, что заметил вывеску, потому что название фирмы Бека сказала мне Даффи, а не он сам.
– У дверей стоит ваша машина, – ответил я.
Бек кивнул.
– Хорошо.
Он не стал спрашивать меня о том, как прошел день. Об этом наверняка уже рассказал тип с пеленгатором. Теперь он пристально разглядывал меня. Он был моложе Бека. Моложе Дьюка. Моложе меня. Ему было лет тридцать пять. Он по-прежнему выглядел опасным. У него были плоские скулы и пустые глаза. Он был похож на сотню плохих парней, с которыми мне приходилось иметь дело в армии.
– Как прокатился? – спросил я у него.
Он промолчал.
– Я видел, как ты нес пеленгатор, – продолжал я. – Первый жучок я отыскал. Под сиденьем.
– Почему ты стал его искать? – спросил он.
– Привычка. Где был второй?
– В фургоне. Ты не останавливался на обед.
– Денег нет, – объяснил я. – До сих пор никто не заплатил мне ни цента.